Наконец, перестала дуться. Ходила и так с утра рявкала, что уши закладывало. А я после бессонной ночи с Ксюхой вообще не алё. Еле раскачался под этот аккомпанемент недовольства малыхи, но заводилась она все больше и больше, пока не вылетела за дверь и не упылила в сад. Она то конечно мелочь, но кишки так порой выкрутит, что глаза на лоб. Правда я ей все прощаю. Абсолютно! Ну так сложилось. Семья и все такое. Вот и поперся за вкусняхами, вроде извинения такие.

– А мы пойдем сегодня на аттракционы?
– трещит Лерка с набитым ртом.

– Конечно, – лениво отвечаю, копаясь в телефоне.

Ксюха написывает. Типа, понравилось, все дела, давай еще. Отсылаю ей кучу неопределенных смайлов и переключаюсь. Листаю сообщения, вскользь просматриваю, на что-то отвечаю, что-то игнорю.

– А ты когда уезжаешь?

– Скоро, Лер. Ты же знаешь.

– Знаю, – вздыхает она. – Упрешься в свой универ и ищи тебя свищи. Скучно без тебя, блин! Опять этот козлище привяжется…

А вот это уже интересно. И кто это там такой смелый? Или позабыли, что Архарову трогать нельзя. Я в лицее всем доходчиво объяснял, что это девочка почти моя сестра. Придется напомнить снова, пока не уехал.

– Кто, Лера? – впиваюсь в нее взглядом. – Говори быстро, кто донимает.

– Насимов. Задрал придурок этот. К концу года все косы мне повыдрал, – обиженно выдает.

– Разберемся, малыш. Доедай и едем. – припечатываю я, и ставлю пометку приструнить малолетнего писюна.

Пока Лерка переодевается, брожу внизу. Так, Ксюхе до свидос, забиваю вечером стрелку Жанне. Она ничего так, хорошенькая. Сиськи там норм у нее, попец округлый, ноги отпад. Хапнуть надо побольше. Ведь осталось немного оторваться дома, а потом в путь. Перевожусь в другой универ, там перспектива круче, самое огненное обучение программистов. Домой приезжать уже реже придется. Лерке не говорю пока, расстроится, наверное. Да я и сам к ней уже привык, ну ничего такого, перезваниваться-то будем.

– Я готова, Мот.

– Кто? – тяну я, оборачиваясь.

Это что такое? Мои глаза выпадают из орбит.

– Ты во что вырядилась? – упираю руки в бока. – Марш на верх переодеваться!

– Глянь, ты чего? – надувает она губы. – Все так ходят. У нас все девочки в классе так одеваются. А я одна, как монашка.

– Насрать на твоих девочек. С голой жопой и голым пузом не пойдешь! Бегом! Переодеваться! Лолита недоделанная! – кричу улепетывающей по лестнице Лерке вслед. – И губы эти бляд…ох…короче сотри! У тебя десять минут!

Это что сейчас было? Стою и не соберусь в кучу. Моя маленькая девочка, с которой я в песочнице играл и защищал ото всех посягательств, вырядилась как малолетняя проститутка. Кто ей эти шорты блядские купил и полмайки. Нет, мне нравится такая одежда, но не на этом же ребенке. Она же маленькая! Маленькая… Самое страшное, я ловлю себя на мысли, что Лера трансформируется в интересную девушку. Хоть и мельком, но заценил же фигурку. Короче, чем позже обнажится, тем лучше. Так что нечего! У меня аж рожа выгорает от злости, прет нещадно!

Спускается. Упаковалась в мешковатые джинсы и свободную футболку. Вот! Молодец!

– Лерунь, ну ты обиделась, что ли? – налаживаю контакт.

– Нет, – буркает и наклоняется зашнуровать кеды.

– Лера! Успеешь же! – наклоняюсь, убираю ее руки и сам завязываю ей шнурки. – Ты и так хорошенькая вон какая! Ну что ты злишься? Хочешь вату сладкую всю тебе выкуплю в парке? Намотаем тебе копну и будешь хомячить!

Лерка так странно вздыхает и смотрит на меня совсем по-взрослому. Отшатываюсь от неожиданности. Что за метаморфозы странные? У нее огромные зеленые глаза, в самом центре от зрачка расходятся тонкие коричневые лучики, и черные-черные ресницы, длинные и пушистые. Волосы немного выбились из наспех заплетенных кос, машинально приглаживаю их. Массивные, вывороченные светло-русые змеи струятся по спине.

– Матвей, - вздыхает она – если я сожру столько ваты, то меня выпрут из танцевального кружка. Я не влезу в прошлогодние любимые штаны. И меня насмерть задразнит Насимов. Так что только полкопны, Матвейчик! Только пол! – назидательно грозит мне пальчиком с обкусанным ногтем.

Подставляю ей кулак, и она пробивает по нему. Такой договор у нас с детства, точнее его закрепление! Запираю дом, и мы отправляемся развлекаться. Лера в припрыжку бежит к машине, щелкаю брелоком, снимаю с сигнализации. Юркает на переднее сиденье и пристегивается.

Половину дня мы мотаемся на сраных каруселях. Я заблевал все деревья в парке. Но дите же хочет! Мать моя, как она орет от восторга. Не понимаю отчего меня выворачивает больше, от ее радостного крика или от бессонной ночи. Сил нет совсем, но я отдаю все это время Лерке, честно отдаю, знаю потом сколько не увижу.

У Леры липкие пальцы, все щеки в вате. Вытираю, куда деваться. Хорошо, что только вату. Раньше сопли были, и то ничего. Бредем по аллее, смеемся. Странная парочка, пятнадцатилетняя девчонка и девятнадцатилетний бугай. В папу! Он верста коломенская, и я в него! Но мне похрен, как на нас смотрят. Малыха мне как сестра, поэтому побоку косые взгляды.