Говоря о народах Сибири, мы нередко применяем термин «коренные народы», подразумевая под этим словом потомков населения Сибири, обитавшего здесь до прихода русских. Разумеется, этот термин условен. За триста лет русские стали таким же коренным населением Сибири, как и все другие ее обитатели, они внесли огромный вклад в жизнь и культуру ранее живших там народов.

Да и те из народов, которых мы называем коренными, одни пришли в Сибирь раньше, другие — позже. Однако, все-таки, перевалив за Урал, русские обнаружили много племен и народностей, живших здесь веками и тысячелетиями. На территории Сибири живут представители различных языковых групп, каждая из которых имела свою историческую судьбу, создала свои культуры. Многочисленные тюркоязычные народности представлены здесь, начиная с потомков Кучумовых татар и кончая самыми северными в мире тюрками — якутами. На побережье арктических морей — финноугры и ненцы, у Байкала и за Байкалом — монголоязычные буряты, в тайге, от Хингана и до Ледовитого океана — многочисленные группы, говорящие на тунгусском языке, в том числе амурские племена, нанайцы и ульчи. Наконец, ученым еще в XVIII веке стали известны загадочные «палеоазиаты», чьи языки не похожи на все другие и вместе с тем резко отличны друг от друга: чукчи, коряки, ительмены и юкагиры на северо-востоке, кеты — на Енисее.

История Сибири, следовательно, есть история не только огромной страны, не только колоссальных ее пространств и их освоения, но и всего этого разноязычного и разнокультурного множества племен и народов, а вместе с тем история их сложных связей и отношений с народами не только соседних, но нередко и весьма отдаленных стран Востока и Запада. Короче, — это неотъемлемая, значительная часть всемирной истории.

Кроме того, эта история — столь же обширна по масштабам, по сложности стоящих перед исследователями проблем, сколь мало изучена и исследована. Во многом еще таинственная и загадочная, она полна «белых пятен», провалов и пробелов, часто на самых интересных, наиболее важных ее страницах.

Если Миллер мог ограничить свои задачи простым описанием хода событий, не пытаясь заглянуть в глубину этого потока исторических фактов, если он имел перед глазами панораму каких-нибудь ближайших двух веков, то в наше время громада проблем сибирской истории усложнилась и выросла неизмеримо.

Историк нашего времени должен охватить своим взором груды документов, накопившихся после Миллера, обобщить колоссальный фактический материал. Он призван критически рассмотреть работы своих предшественников и пойти далеко вперед по сравнению с ними, руководствуясь материалистическим пониманием исторического процесса. Ему надлежит как бы вновь увидеть прошлое народов Сибири и проследить его от истоков истории до сегодняшнего дня. И даже более того — увидеть день завтрашний.

Разумеется, одному человеку сегодня не под силу работа такого масштаба, хотя бы он и обладал талантом Ключевского или трудолюбием Соловьева и Карамзина. Такой труд мог принять на свои плечи только коллектив и притом хорошо организованный, крепко спаянный единством цели.

Изучение прошлого народов Сибири и Дальнего Востока, проживающих между Уралом и Тихим океаном, уже давно входит в число важнейших задач советской исторической науки. В прошлом отсталые, подвергавшиеся жестокому национальному гнету со стороны царизма, народы Сибири и Дальнего Востока в беспримерно короткий исторический срок прошли замечательный, насыщенный событиями путь. Развитие многих из них — от первобытной общины, минуя феодализм и капитализм, к социалистической жизни и коммунистическим общественным отношениям — служит прекрасным примером для слаборазвитых народов земного шара, борющихся за свое освобождение от ига колониализма.

Осветить это развитие во всем многообразии с древнейших времен до наших дней — такова цель «Истории Сибири», капитального исследования, задуманного несколько лет назад советскими сибиреведами. Эта история охватывает две тесно связанные друг с другом темы: прошлое дорусской Сибири, то есть те события, которые происходили до присоединения ее к Русскому государству, и события, развернувшиеся здесь после появления русских за Уралом. Изучая историческое прошлое Сибири, авторы коллективного труда намеревались показать, как постепенно все теснее сближались народы Сибири с русским народом, как в борьбе с царизмом закладывались основы дружбы народов, как изменилась жизнь этого края после Великой Октябрьской социалистической революции в результате осуществления ленинской национальной политики, в ходе строительства социализма и коммунизма.

И вот на столе у меня лежит пачка томиков: макеты, полуфабрикаты пяти томов академической «Истории Сибири», подготовленной к печати коллективом Института истории, филологии и философии Сибирского отделения АН СССР в Новосибирске в содружестве с историками других сибирских городов — Иркутска, Томска, Омска, Кемерова, Улан-Удэ, Читы, Якутска, Магадана, Владивостока, Хабаровска — и Центра. Около двухсот ученых приняло участие в создании этого труда. Три тома «Истории Сибири» из пяти (I, II, IV) уже сданы в издательство Академии наук и готовятся к выходу в Ленинграде к пятидесятилетию Октября.

Перелистывающему страницы «Истории Сибири» откроется грандиозная панорама исторического процесса, смена больших и малых событий, происходивших на пространстве от Урала до Тихого океана, по крайней мере за 20–30 тысячелетий.

Когда и как был заселен север Азии? Этот вопрос, кстати, один из первых, который вообще, не может не заинтересовать историка, до сих пор до конца не решен.

Археологические находки показали, что древнейшие следы деятельности человека на севере Азии уходят глубоко в прошлое, к тем отдаленным временам, когда значительная часть Европы, Азии и Америки была покрыта ледниковыми толщами, а на свободных ото льда пространствах бродили мамонты, носороги, северные олени, дикие лошади и быки.

В результате раскопок палеолитических поселений Мальты и Бурети вблизи Иркутска была обнаружена новая, до того неведомая культура далекого прошлого, раскрылся целый ископаемый мир, поразивший археологов своим неожиданным сходством с жизнью оседлых приморских племен еще более отдаленного северо-востока — эскимосов и чукчей.

Древние обитатели Мальты и Бурети, подобно эскимосам, строили постоянные или сезонные деревни вдоль берегов Ангары. Так же, как эскимосы и чукчи, они сооружали большие дома из костей гигантских животных — мамонтов и носорогов, которые водились здесь в те отдаленные времена. Подобно современным эскимосским, жилища их имели углубленные в землю основания, а сверху были покрыты куполообразной легкой крышей, опиравшейся на эластичный каркас из жердей и оленьих рогов. На Барановом мысу мы видели в древнем эскимосском жилище столбы, «заклиненные» для прочности в ямах каменными плитами. Точно так же укрепляли камнями столбы из бедренных костей мамонта и палеолитические жители Бурети.