Прошло много времени, пока я доползла на четвереньках до подозрительного места. Пришлось несколько раз отдыхать. Хотя расстояние вряд ли превышало 10 метров. Увиденный мной силуэт оказался грудой каких-то пластин из непонятного материала. А я так надеялась. Опершись на эту груду, я заревела. Все же одна. Надо отдохнуть и продолжать искать. Главное, не паниковать. Из паники точно ничего хорошего не выйдет. По моим внутренним часам, я просидела больше часа. Виртуальную клавиатуру я решила не выключать, она все это время так и была перед глазами. Сидела и бездумно таращилась на нее.

Двигаюсь дальше. Кое-как обползаю эту груду странных пластин и продолжаю ползти дальше. Просто вперед. Периодически поднимаю левую руку, чтоб осветить вокруг себя пространство. Снова какой-то темный силуэт. И его проверю. Я теперь все проверять должна. На это раз нагромождение каких-то приборов. Посветила на них, может это наше, то есть аннунаковское, сюда с поверхности свалилось во время землетрясения? Нет, ничего не написано и я понятия не имею что это такое. Какой-то огромный черный куб, обвитый сетью проводов, в основании куба бегут какие-то рисунки похожие на геометрические фигуры. И все это парит над поверхностью. Я опасливо обогнула это нечто и продолжила ползти. Снова силуэт, на этот раз почти незаметный. Чем ближе я подползала, тем быстрее начинала двигаться — силуэт все больше напоминал лежащего человека и меня подгоняла надежда, что это Ишум.

И это действительно оказался Ишум. Но как же плохо он выглядел: голова разбита, скафандр разорван в нескольких местах и из ран натекло уже немало крови вокруг него. Одна рука у него была вывернута под немыслимым углом. Но самое страшное, что его грудная клетка не поднималась. Я приложила голову к его груди, в надежде услышать стук сердца. Наша анатомия должна быть похожа и где-то там у него тоже должно биться сердце. Но я ничего не услышала. Я трясущимися руками попыталась поднять ему веки, чтобы увидеть реагирует зрачок на свет или нет. Но перчатка скользила мокрому от крови лицу и никак не могла поднять веко. Я даже не знаю, как к нему прикоснуться, чтобы еще сильнее не травмировать. Мысль о том, что Ишум может быть мертв я гнала от себя. Я судорожно тыкала символы в виртуальной клавиатуры от своего скафандра, пытаясь найти среди кое-как работающих программных опций хоть что-то, могущее мне помочь диагностировать состояние Ишума. Нашла, какой-то пульсомер, мой пульс зашкаливал согласно его показаний, а вот у Ишума, я как не старалась, эта программа пульс не находила. Я продолжала искать диагносты. Нашла опцию аптечки, где было доступно только обезболивающее и что-то типа антибиотика. Снова не то. Вот, что — то похоже на наше МРТ, кардиограмму и общий анализ крови одновременно. Я провела руками вдоль тела Ишума, затем из одной из ран взяла немного крови в выдвинувшийся из моего скафандра откуда-то в районе запястья тонкий щуп. Теперь надо подождать.

Сижу и смотрю перед собой. Передо мной крутится проекция тела Ишума со всеми повреждениями костей и органов, которые выявил диагност. Это очень не радует. Ведь кроме обезболивающего мне ему предложить нечего. А учитывая состояние его скафандра, то у него и этой возможности нет. Внезапно передо мной побежали результаты анализа крови. Я не понимаю в этом ничего. Что мне сейчас дадут уровень тех или иных элементов в его крови? Я дошла до конца текста, который мне выдал диагност и тут меня прошиб холодный пот: клиническая смерть, у него клиническая смерть. А вот теперь точно конец, подумала я. Из клинической смерти я его не выведу, устройство связи не работает и моя способность к телепортации тоже недоступна. Значит, мы с ним умрем здесь непонятно где. Сначала он, а затем я. Как жаль, что я отказалась брать с собой Нибиру. Он бы наверняка что-то придумал. А так, я даже не знаю, поймет ли он что меня надо уже искать. А главное, где искать. Потому что мне кажется, что мы явно где-то не на этом злосчастном астероиде. Ведь если бы были там, то мои способности работали бы. А тут что-то их блокирует.

Я посмотрела на Ишума, и подумала — Неужели мы с ним так нелепо погибнем? Он прыгнул за мной. Но думал ли он о том, что может так ситуация повернуться?

Решила, что его сломанную руку нужно положить правильно. Даже если он ничего не чувствует, то пусть его тело лежит красиво. Я взяла его за израненную левую руку и повернула ее под нужным углом, аккуратно положив рядом с его телом. С трудом встала и обошла Ишума, сев с другого бока, чтобы и вторую руку положить вдоль тела. Взяла его за правую руку, положила ее к телу. Продолжая держать его за руку, я еще раз посмотрела ему в лицо. Истерика началась внезапно, я рыдала и повторяла, что мне жаль, как мне жаль. Я рыдала и рыдала, сил сидеть не было и я упала рядом с его телом, так и не отпустив руку. Сколько я проревела — не знаю, но внезапно почувствовала, что меня как будто кипятком окатило, а затем по телу прошла ледяная волна. От моих рук на тело Ишума потекла темная дымка с золотистыми искорками. Она впитывалась в его тело, излечивая все повреждения. Внезапно его рука дернулась в моей, и он судорожно задышал. В этот момент от меня в разные стороны устремились темные волны, затем вспыхнуло знакомее мне золотое сияние и снова все погасло. Проморгавшись, я увидела, что Ишум открыл глаза и смотрит на меня.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я.

— Как с того света вернулся, — честно ответил Ишум. — Последнее, что я помню до того как отключился, это как радужное сияние охватывает нас, мы ударяемся о стену образовавшейся трещины и ты теряешь сознание. Я только успел притянуть тебя к себе и схватить обеими руками, как вспыхнул свет. Наше падение как будто остановилось, а затем я с тобой на руках продолжил падать, но уже где-то не там. Стены были другие. Системы моего скафандра отключились, я несколько раз ударился о стены, стараясь уберечь твою голову от ушибов, Потом мы с тобой все же ударились о какую-то конструкцию и проломили ее. В итоге упали на край площадки. От удара я выпустил тебя из рук и ты откатилась от края, а я не успел схватиться и продолжил падать. А сейчас я открыл глаза и увидел тебя.

— Ты живой, — прошептала я. — Как же это хорошо, что ты живой.

— Расскажи свою часть истории, — попросил Ишум- Как ты оказалась рядом со мной?

— Я пришла в себя, мне было очень плохо и все болело. Попыталась дозваться тебя, ты не отвечал. Я решила тебя искать. Мой скафандр так же поврежден, но в итоге мне удалось его настроить так, чтобы появился свет и можно было хоть немного осмотреться. С этой площадки я тоже упала. Прежде чем найти тебя долго ползала, проверяя все темные фигуры. Нашла груду сломанных панелей и какой-то непонятный куб с проводами. Потом нашла и тебя. У тебя были страшные раны. Диагност выдал, что ты в состоянии клинической смерти. У меня началась истерика, а потом ты очнулся, — честно отрапортовала я. — Ты не можешь себе представить как я рада тому, что ты со мной.

— Почему ты не телепортировалась на корабль со мной? — спросил Ишум.

— Видишь ли, а я не могу. Не работает во мне эта функция, — погрустнев ответила я. — Я не знаю где мы и как будем выбираться, но телепортация нам не помощник, во всяком случае мне. А ты можешь попробовать сам перенестись хотя бы на пару метров?

Ишум попробовал, было видно, что он напрягся, но кроме слегка дрогнувшего пространства ничего больше не произошло.

— Странно. Но будем все решать постепенно, — сказал Ишум. — Давай проверим наши ресурсы питания скафандров.