Быстро выглянув из вентиляции, я увидел, что на стене рядом расположена идущая вниз труба. А значит у меня есть шанс, которым надо воспользоваться. Чуть ли не распластавшись по стене, я прыгнул к этой трубе, зацепился за неё, и скользнул вниз. Мне ещё повезло в том, что по пути не попалось каких-нибудь стыков. Иначе бы я мог себе руки оторвать. Однако пятками грохнулся на палубу этой ангарной зоны я знатно. Вот только рядом что-то как раз гремело. Так как погрузчик передвигал какой-то довольно большой предмет. Я даже не видел того, что именно он там перемещает? Штурмовик или истребитель… Мне это не суть важно. Важно было то, что под фоном этого шума я сумел проскользнуть практически вплотную к тому самому ящику, и нырнуть внутрь, закрыв за собой крышку. Попутно постаравшись воткнуть в щель между панелями этого ящика свой самодельный нож так, чтобы крышку открыть было нельзя. Ну, чего в нём рыться техникам? Пусть заносят в этот самый челнок и не трогают его. Кому надо, тот и откроет.

Когда я почувствовал, что ящик пошатнулся, то замер. Так как понимал, что в данном случае время идёт на секунды. Обнаружат ли они тот факт, что в ящике появилась биологическая субстанция, которой там быть не должно? Не знаю. Есть ли у челноков такая защита? Вряд ли, конечно. Но мало ли… Я же не знаю того, какими проблемами страдают те же самые аграфы? Может быть у них паранойя настолько сильна, что они даже тут будут использовать своеобразные сенсоры для контроля ситуации на борту челноков? Кто знает… Судя потому, как несколько раз дёрнулась крышка, кто-то всё же хотел заглянуть в ящик? Но в конце концов непонятная фраза на непонятном мне языке оборвала все его желания. Кто-то что-то сказал, и видимо довольно некультурное? Но не это сейчас важно. О культуре сейчас не шло и речи. Одним ножом я держал крышку, а второй готовил к удару. Я снова в эту клетку не вернусь. И не дам себя пытать. Я буду стараться сделать так, чтобы меня не просто живым не взяли. С учётом того, что у них есть медкапсулы, а также и того, что мне пришлось пережить у них в пыточных апартаментах, мне нельзя вообще попадать к ним в руки. Они же всё равно захотят узнать, как я всё это провернул? Это же получается, что, по сути, меня никакие запоры не сдержат?

Когда она меня снова дохнуло своеобразным облегчением, я понял, что челнок всё же вылетел с корабля. И это меня немного, но всё же порадовало. Так как я понимал, что иду домой. Для меня сейчас было неважно то, куда именно я сейчас могу прилететь, и что они там от меня могут хотеть? Мне было важно попасть на планету. А до своего дома я доберусь. И то, что мне придётся менять место жительства, я даже не поддаю сомнению. Про этот дом они уже знают. Придётся искать что-то другое. Это, конечно, для меня достаточно плохо. Но не так важно, как кажется.

Судя по тому, что крышку ящика ещё пару раз кто-то дёргал во время полёта, на борту челнока находился не только пилот? Был кто-то ещё. И этот кто-то уж очень заинтересовался тем, почему ящик раньше открывался, а теперь был заперт. Но не его это дело. Исходя из того, как трясло ящик, я понял то, что этот пилот челнока видимо решил, что он истребитель? Потому что заходил на планету, скорее всего, по самой максимально короткой траектории. Ну, а чего же тогда такая вибрация была? У меня даже появилось желание высунуться из ящика и заорать на него. Не дрова везёшь! С большим трудом сдержался. И вот когда резким толчком прекратились все эти своеобразные вибрации, от которых меня уже начало укачивать, я понял, что сейчас как раз наступил мой шанс.

Я аккуратно вытащил тот самый нож, который держал крышку, и приготовился. Сейчас мне придётся бить. Бить наверняка. Судя по тому, как ящик дёрнули, его банально спустили юзом по аппарели на землю. Зачем? Вам что-то интересно здесь? Может быть. Но меня это не касалось. Я просто дождался, когда ящик остановится. Главное, что я не нахожусь на борту челнока. Я же не знаю того, с какой скоростью закрывается их аппарат в экстренной ситуации? Кто мешает пилоту взять и банально заблокировать дверь к себе, а потом поднять аппарель? И я тогда окажусь опять в клетке. Да, может быть она меня и не удержит? Но если челнок начнёт взлетать, чтобы вернуться на корабль, то я окажусь в очень опасной ситуации. Я же не буду прыгать, например, с высоты метров пятьсот, а то и выше? Куда он может взлететь раньше, чем я успею даже малейшую дырочку в его борту сделать. Мне это надо? Нет. Поэтому лучше не рисковать.

– Вархар данук юран! – Резко рявкнул рядом женский голос, что было неудивительно для аграфов, и рывком крышка отлетела в сторону. Выпрямившись как пружина, я ударил в то самое место, которое считал уязвимым в защите стоявшего передо мной разумного. Это была, как и следовало ожидать, тоже женщина в штурмовом скафе. Удар пришёлся прямо в то самое прозрачное забрало её шлема. К моему сожалению, когда нож пробил забрало и вошёл в глаз ошалевшей от такого Здравствуйте аграфке, его там зажало. И мне пришлось его бросить. Вывернувшись за борт ящика, я тут же бросился бежать в сторону ближайших растений окружающего это место леса. Уже потом я понял, что челнок стоял на поляне. На которой видимо эти красавцы решили расположить свой лагерь. Но тратить время на то, пока я осмотрюсь… Пока меня заметят… Я просто не собирался. Поэтому, буквально рывком влетев в лес, я тут же бросился вилять между растущими деревьями, словно перепуганный заяц, старательно пытаясь уйти как можно дальше от этой поляны. И уже когда я буквально с хрустом, что для меня было удивительно, прорывался сквозь ближайшие кусты, стало понятно, что мой побег обнаружили. Так как сзади раздались какие-то крики, команды, и даже звуки от взлетающего флаера, а потом и челнока. К сожалению, эта местность была мне не сильно знакома. Здесь я не был никогда. Это было понятно по тем фактам, которые попадались мне на глаза. Знаете… Когда ты всё время ходишь в одном и том же секторе леса, то ты привыкаешь к тому, где лежит какой камень, где растёт какой куст. Тут же этого не было. Поэтому я сейчас рвался прочь напропалую, даже не пытаясь понять того, где именно я нахожусь, и куда мне было бы желательно бежать. У беглеца тысячи дорог. Это у преследователя всего одна. Поэтому я бежал куда только мог. Куда меня вело моё чутьё. И когда добежал до своеобразного болота, то понял, что практически спасён. Я понимаю, что мои враги сейчас могут задействовать достаточно мощное оружие, и даже стационарные парализаторы, чтобы просто облучить целый кусок леса, а потом поискать среди оглушённых животных и меня самого. Но был один факт, который должен был мне помочь. Мне надо было спрятаться. Даже от парализатора. В таком месте, где меня просто не найдут.

Мои подозрения оказались не беспочвенными. Волны боли, которая означала именно воздействие от мощного стационарного парализатора, бьющего по площадям, догнали меня уже фактически на территории этого болота. Корчась от этих спазмов, я попытался втиснутся под своеобразную кочку этой самой торфяной почвы. Она мягкая. Поэтому я смог это сделать. Кто-то скажет, что я излишне сильно рисковал? Рисковал. Только проблема была в том, что попадаться в руки к этим разумным второй раз я не хотел. Хотя надо сказать, что их наука мне пошла на пользу. Дело в том, что спазмы боли от парализатора оказались против меня не настолько действенными именно после того, что я прошёл у их палача. Да, было больно. Но я продолжал кое-как двигаться. Буквально ощущая то, как рву свои собственные мышцы. Может я их и не рвал? Но ощущения были просто великолепные. Я бы назвал это испытание радость мазохиста. Но я-то мазохистом не был. Не знаю. К сожалению, или к радости, я не знаю. Но мне было очень больно.

Кое-как втиснувшись под эту кочку, я протянул руку. Надломил стоявший рядом тростник. После чего двумя ударами своего ножа сделал из него своеобразную трубочку, которую выставил наружу, чтобы дышать. После чего позволил пласту торфа накрыть меня с головой. Теперь я был укрыт от обнаружения. Но не от излучения. Так что, сделав всё, что только было возможно, я наконец-то позволил себе потерять сознание…