Шрифт:
Он быстро считывает моё желание.
– Хочешь мартини с соком?
Едва заметно киваю.
– Хорошо, - отпуская мой подбородок, говорит он, - я сейчас сделаю, - затем указывает рукой на дверь в конце прохода: - Вон там - душевая и туалет.
– Благодарю, - отвечаю я, едва не делая книксен из-за волнения.
И быстро ухожу туда.
Следующие две минуты стою перед зеркалом, наблюдая странное цветовое сочетание на своём лице: вся бледная, но щёки горят и очень блестят глаза. Мою руки и, сведя ладони вместе, подношу их к губам. Выдыхаю. Вытираю бумажным полотенцем, и оглядывая, душевую кабинку с матовым стеклом, сажусь на унитаз писать. Он тут такой, что можно подумать, будто я в гостях у какого-то богатого аристократа. Настоящее произведение искусства. Здесь вообще всё очень стильное, чистое и сверкает серебристым металлом и белой и синей краской.
В душ я, пожалуй, пока не пойду. Сердце колотится, ужас. Снова мою руки с душистым жидким мылом, снова вытираю, и выхожу обратно в салон-спальню.
Теперь на экране огромного монитора крутится какой-то то ли фэшн, то ли музыкальный канал. Звук убран в ноль. Если бы иллюминаторы, не тактильные ощущения и едва слышный гул моторов, можно было бы подумать, что мы вообще не в самолёте. А в каком-нибудь загородном особняке со странной планировкой.
Костя идёт мне настречу, протягивает бокал с апельсиновым коктейлем, и уходит туда, откуда я только что вернулась. Быстро возвращается и видя, что я стою перед экраном, зачарованно рассматривая плывущую под водой, пронизанной лучами солнца, девушку в купальнике, произносит:
– Вскоре и ты будешь так же.
Оборачиваюсь в его сторону.
– Нас чуть позже ждут яхта и тёплое море, - добавляет он.
Теперь он очень серьёзен, даже немного хмур, и одновременно с тем как-то безумно сексапилен. И как же ему идут эти две небрежно расстёгнутые пуговицы сорочки... Впрочем, сексапилен он в принципе... Интересно было бы взглянуть на него без рубашки...
Уверенной и очень спокойной походкой, он подходит к бару и берёт бокал, на треть заполненный янтарной жидкость. Жидкость чуть плещется, когда он подносит бокал к губам, и в ней сверкают кубики льда.
– Бурбон, - коротко говорит Костя.
Он делает глоток, ставит бокал на столик и подходит ко мне. Моё сердце замираетс каждым его шагом. Волнуюсь даже сильнее, чем там, в клубе, при выборе карточки. Впечатление какой-то замедленной съёмки. Повторно спешно отпиваю из бокала мартини с апельсиновым соком. И вовремя. Потому что Костя забирает его из моих рук и ставит рядом со своим.
– Сядь туда, - с какой-то элитарной, спокойной властью указывает он на кровать.
– На кровать?
– распахиваю глазами я.
– На кровать, - с лёгкой и чарующей полуулыбкой, подвверждает он.
Послушно усаживаюсь на краешек. Свожу ноги вместе и кладу руки на бёдра.
Костя стоит передо мной и надо мной.
– Ты на собеседовании?
– насмешливо спрашивает он.
– Что?
– робко отзываюсь я.
Вместо ответа он опускается передо мной на корточки и кладёт руку на бедро так, что я вижу расслабленную кисть с длинными пальцами и аккуратным мужским маникюром. Затем перевожу взгляд на него. Теперь он чуть ниже меня. Смотрит прямо в глаза. И я таю под этим взглядом...
– Я хочу, чтобы ты раздвинула ноги, - вдруг произносит он.
Дыхание замирает. Сердце бешено колотится в груди. Медленно выдыхаю, чтобы хоть немного прийти в себя. Помогает слабо.
– Ноги?
– Именно. Раздвинь их в стороны.
Сглотнув, послушно делаю, как он сказал.
– Умничка.
Он смотрит прямо туда... О Боже...
– Красивые трусики, - мягко произносит он.
– Но думаю, то, что за ними - куда красивее.
Мне кажется, что я сейчас в обморок грохнусь, так сильно волнение завладевает мной.
– Сними их.
– Я...
– пытаюсь выговорить я.
– Я... не...
– Просто сними их, - с небольшим нажимом в голосе произносит он.
Кивнув и закусив губу, забираюсь пальцами под приподнявшееся из-за того, что я раздвинула ноги, платье, хватась за края трусиков, зажмуриваюсь на мгновение, и медленно спускаю их. Затем чуть снимаю сначала с одной ноги, затем с другой.
– Раздвинь ноги, я сказал.
Ох... Я как-то автоматически вновь свела бёдра... Но вот теперь сделать то, что он приказывает куда сложнее. Нет, я знаю, что там всё в порядке, всё аккуратно, но...
Не дожидаясь, пока я решусь, Костя опускает ладони на мои колени и властно раздвигает мои ноги.
– О, да, - тихо и очень довольно произносит он.
– Твоя киска - прекрасна. И стоить отметить, она - твоё отображение в миниатюре. Стеснительная, закрытая и скромная с виду, она прячет за большими половыми губками удивительно красивый, чувственный и страстный цветок... И что особенно приятно - он влажный. Влажная ярко-розовая орхидея...
Его слова вгоняют меня даже не в краску. В жар. Щёки откровенно пылают. Со мной никто так не говорил...