– На пару недель. Большие соревнования, всесоюзные, – объяснил Леня, запирая дверь на задвижку.

Марианна присела на край постели, парень опустился рядом и сразу же потянулся к застежке ее платья.

– Так долго, – вздохнула она. – Я буду скучать по тебе.

Он опрокинул Марианну на диван и навалился на нее всей тяжестью.

Дверь за спиной Леонида тихо приоткрылась, и в раздевалку влетел рев и грохот огромного стадиона. Гудели трибуны, комментатор что-то монотонно бубнил из динамика, слышно было, как по коридору, громко совещаясь, бегают телевизионщики. В узкий дверной проем протиснулся Валерий Павлович, бессменный тренер и советчик.

– Ну что? Как настроение? Боевое? – Он быстро прошелся по раздевалке, нервно потирая ладони. – Врач, который осматривал тебя утром… Он говорил со мной… И считает, что тебе еще рано выступать после той травмы. Помнишь, зимой?

– Как это рано? – Леня даже вскочил со скамейки от возмущения. – Да я и забыл уже про тот вывих. Во, смотрите!

Он сбросил темно-синюю шерстяную олимпийку и, оставшись в форменной майке, принялся крутить правой рукой в разные стороны, демонстрируя тренеру, что вывих плеча давно зажил.

– Да вы сами знаете, я всю программу сто раз делал на тренировках.

– Я-то знаю, – покивал Валерий Павлович. – Но врач говорит, что связки еще слабые, малейшее перенапряжение – и разрыв… А может быть, и перелом… Это будет означать конец карьеры в большом спорте. Понимаешь?

Макеев помрачнел, отвернулся и принялся мерить шагами раздевалку. Конечно, это всего лишь крупные соревнования, не чемпионат мира, не Олимпиада. Можно и пропустить. И все-таки… Твердое осознание того, что сейчас он выйдет на арену, адреналин мощно захлестнет все его существо, и он, на мгновение став для толпы больше, чем богом, взлетит, укротив законы земного притяжения. К этому моменту, длящемуся вечность, секунде власти над застывшими внизу в немом восторге людьми, он был привязан всем своим естеством, и только это имело реальную власть над всей его жизнью.

– Да ну, бросьте, – отмахнулся Леонид. – Все это ерунда, врачи перестраховываются.

– Я тоже так думаю, – просиял тренер. – Значит, выйдешь выступать?

– Конечно, – открыто улыбнулся Леонид.

Выходя на площадку стадиона, Леня уже не слышал, как голос диктора в динамике перечислял его награды и регалии, как неистовствовали зрители на трибунах. Не слышал он и последних напутственных слов тренера. В ушах звенела абсолютная ледяная пустота. Глаза видели только брусья – ничего лишнего, ничего отвлекающего. Это все потом, когда программа будет выполнена.

Леня вышел на середину арены, поклонился и взлетел на брусья. Главное, не думать, не анализировать собственные движения. Тело знает лучше. Гимнаст ощущал, как свистит в ушах плотный теплый воздух, чувствовал, как напрягаются мускулы, заставляя тело взлетать, переворачиваться вниз головой, переноситься с одного бруса на другой, складываться пополам и мгновенно пружинисто распрямляться. Выступление шло к концу, оставалось лишь несколько элементов. Стойка на руках, круги двумя ногами, сальто…

Внезапно Леонид почувствовал, как плечевой сустав словно сделал лишний оборот, прокрутился вхолостую, как велосипедная цепь. Правая рука больше не желала слушаться, и Леня рухнул на расстеленные под брусьями маты прямо на вытянутую вперед руку, чувствуя, как ломается, лопается податливая плоть. Вдруг, словно кто-то вынул из ушей вату, оглушительно взревел стадион, заверещали что-то динамики, а затем все стихло и навалилась чернота.

Перед глазами на потолке больничной палаты разбегались трещины побелки.

– Подключичный вывих плеча. Вот, посмотрите… Головка плечевой кости значительно сместилась под ключицу. Также можем наблюдать перелом акромиального отростка лопатки и отрыв большого бугорка плечевой кости.

С черных глянцевых листков на Леню наползали непонятные белесые разводы. Он поморщился и отвел глаза.

– Послушайте, – обратился он к врачу. – А какие прогнозы? Я смогу вернуться в спорт?

– Милый мой, – развел руками врач. – Какие же могут быть прогнозы до операции? Вот прооперируем вас, полечим, проведем терапию, на процедуры походите… Там и посмотрим. Вы лежите, лежите… Отдыхайте!

На следующий день после операции прибежала Марианна. Она сидела рядом с кроватью, моргала заплаканными глазами и безостановочно гладила Леню по руке.

– Я так перепугалась, – быстро говорила девушка. – Мы ведь смотрели по телевизору… Ты выходишь… И вдруг – раз, упал, и врачи подбежали. Я не знала, где тебя искать, куда звонить…

– Зачем ты приехала? – раздраженно спросил Леня, отодвигая руку.

– Но как же? – ахнула Марианна.

Лицо ее мгновенно покраснело, по щеке покатилась слезинка. Она шмыгнула носом.