Бледное лицо с большими голубыми глазами и острыми скулами. Тяжелые, золотистые волосы спускаются вниз тяжёлым покрывалом, прикрывая точеные худенькие плечи. Сильно выраженные ключицы придают мне истощенный, почти болезненный вид.

Больше нет смысла себя обманывать! Я в силах с ЭТИМ самостоятельно справиться. Сегодняшний сон лишь подтверждает это. Сама я не могу, как бы мне этого не хотелось! С мыслями об этом решительно, но обречённо, тянусь к белому шкафчику, висящему рядом с зеркалом на стене. Дверка скрипит, напоминая, о том, что надо обязательно смазать заржавевшие петли. Рассеянно разгадываю различные баночки с кремами и лосьонами. Выцепив взглядом белую, что пылится в самом дальнем углу, нерешительно прикусываю губу. Она стоит за остальными медикаментами, словно надежно спрятанная… от меня самой. Крепко сжав ее в руке, смотрю на крышечку ядовито-красного цвета.

Подбородок дрожит. Скатившись по щеке, пара слезинок медленно огибают округлый подбородок и, как в замедленной съемке, падают на область декольте. На коже остаются неприятные влажные дорожки, которые моментально заставляют зудеть чувствительную кожу.

Открыв баночку, выуживаю на свет одну из многочисленных таблеток. Красная, крупная, овальной формы. Внимательно разглядываю ее на ладони так, словно впервые вижу. У меня нет выбора. Нет. Машинально коснувшись пальцами шеи, нащупываю простую веревочку с ключом, уютно устроившимся прямо в ложбинке груди. Это все, что осталось у меня после гибели родителей.

Раньше я носила ключ на золотой цепочке, но почти каждый раз после сна она была испорчена и раз за разом мне приходилось искать ключ, в складках постельного белья. Поэтому я приняла решение носить его на простой тесемке из строительного магазина. Дёшево и сердито. Потерять единственную память о родителях я не просто не могу себе позволить.

Поразительно, как человеческий мозг может переплетать настоящее и сон! Ведь каждый раз я спасаюсь от своих кошмаров именно благодаря этому ключу…

– Анна, страх, как огонь. Если уметь обращаться с огнем, то можно согреться и приготовить пищу, а во тьме ты сможешь осветить себе путь, – поправив одеяло, папа наклоняется и целует меня в лоб.

– Пап, а вдруг у меня не получится? – шепчу, ощущая, как макушки касается тёплая, тяжелая ладонь отца.

– Все зависит только от тебя, Анна! – отец поправляет на мне одеяло. – Верь в себя, доченька, и не сомневайся в своих силах. Не верь никому. Слушай свое сердце, оно подскажет верный путь. Несмотря ни на что… верь. НО, если однажды ты потеряешь над собой контроль, страх обожжет тебя, а может даже и… убьет. Страх может быть тебе как врагом, так и союзником.

***

Настоящее время

Анна

Пронзительный сигнал электронного будильника, заставляет с недовольством приоткрыть тяжелые после сна веки. Медленно хлопая ресницами, неохотно тяну руку к прикроватной тумбочке и с силой опускаю ладонь на пузатый будильник на коротеньких металлических ножках.

Ненавижу этот звук! Изощренная смесь тревожной сирены и музыки из тетриса. К моему облегчению, издав последний надрывный звук, это средство пытки наконец-то замолкает.

Насмешливо морщу нос. Забавно, не правда ли? А ведь еще месяц назад, когда новенький розовый будильник стоял в ветрине магазинной полки, мне совершенно искренне казалось, что это очень милая интерьерная вещица. Из груди вырывается сдавленный звук, так похожий на жалобный стон.

Как же не хочется на работу! Пропади оно все пропадом! Опять не выспалась, а всему виной проклятые ночные кошмары…

Чтобы хоть чуть-чуть смахнуть покрывало сна, усердно тру глаза. Кто только придумал вставать в такую рань и обменивать драгоценное время на бездушные шуршащие зеленые бумажки?! Точно какой-то приспешник дьявола – не иначе.

Спустив ноги с кровати, в который раз поражаюсь тому, как же быстро закончился отпуск! Будто и не было этой недели… С громким стоном откидываю мягкое воздушное одеяло прочь.

Уже спустя полчаса от моего подавленного настроения не остаётся и следа. Деловито помешивая чайной ложечкой ароматный кофе, я думаю о продвижении проекта, который висит дамокловым мечом над головой. По крайне мере, я хотя бы занимаюсь тем, что нравится. Определенно, дизайн – это мое. Взгляд падает на большие кухонные часы, и я поспешно ставлю чашку с кофе на стол. Машинально смахнув со столешницы мертвую голубую бабочку, в который раз удивляюсь. Опять! Откуда только они берутся?!

Почти каждое утро я нахожу мертвых насекомых на столе, либо на подоконнике. А один раз даже прямо на подушке.

Внутренний голос подзуживает:

«Не накручивай себя. Все, что надо, так это закрывать на ночь окна – вот и все дела! Не стоит раздувать из мухи слона».

Усмехаюсь угрюмо. Точнее, из бабочки. Лодыжки касается гладкая шелковистая шерсть Касси, и я машинально опускаю взгляд на свою домашнюю любимицу.

– Милая, ты мне сегодня снилась, – мягко улыбнувшись, наклоняюсь, чтобы провести пальцами по черной лоснящейся шкурке кошки.