Жизнь на экране иногда даже восхищала. Фантазировать я любила. Правда, дальше брендового костюма, отдела грамотных, честных и исполнительных сотрудников в подчинении и войн с захватчиками, в которых я побеждали силой ума и очарования, фантазии не шли.

"Я же девочка неглупая. Потерплю немного на мизерном окладе. А клуб не оставлю. Да, может, буду выбиваться из сил, но точно не умирать с голоду и не ходить в дешёвых шмотках!'

Так оптимистично я была настроена. Вернее, обречённо, но надо было себя чем-то утешить, пока охала и ахала мать, а отец испепелял меня торжествующе-презрительным взглядом, мол – довела! Любуйся!

– Хорошо, я попробую, пап, - внутри образовалась пустота, к горлу комок подкатил.
– Только перестань так на меня смотреть.

Маме резко стало лучше. А я, ругая себя за недостойную примерной дочки мысль о том, что все было фарсом, включила ноутбук и начала изучать требования к резюме.

Как оперативно отец созвонился и обо всем договорился с той кадровичкой! Я не успела заполнить поля своей нехитрой биографии, как он уже влетел в мою комнату, одухотворённо улыбаясь. На завтра мне назначили собеседование.

Делать было нечего. Я отправилась за деловым костюмом. Выбрала стильный, элегантный, достойный никак не референта, а как минимум участницы совета директоров. Купила даже кожаную папку - я казалась себе безупречной бизнес-леди.

Дома родители на радостях накрыли стол. Знал ли отец, куда так настойчиво посылает собственную дочь? Он знал, как ему казалось, примеряя на меня свой опыт работы на канувшем без вести предприятии. В его молодости люди действительно были добрее.

– Так просто берут, пап?
– думая, как договориться с директором клуба о плавающем графике, уточнила я.
– Ты же познакомился с этой Викторией почти год назад. Что, вакансия пустовала?

– Ой, да какая разница? Берут, и хорошо. Да, там текучка кадров. Но это потому, что набирают глупых вертихвосток, которые играют в карты, пьют чай и работать не хотят. Ты им покажешь класс, Владислава!

– Пап, оклад не намного больше моей стипендии! Неужели даже это тебя не смущает?

– Запомни, Влада. Все сразу бывает только в сказке. Зато ты будешь работать честно и не рисковать!

– Я и там ничем не рисковала. Ну да ладно.

– И ещё, - бодрая, несмотря на свой вчерашний приступ, мама положила мне на тарелку кусок своего фирменного пирога, - теперь тебе можно все! А не пить кефир под яблоки, чтобы светить ребрами...

От навязчивой просьбы родителей сфотографироваться в костюме и с папкой я решительно отказалась, понимая, что это им надо для того, чтобы показать сволочи Марии Ивановне, что я по-прежнему образцово-показательная дочь.

"А ведь не так уж они и не правы, - с тоской подумала я.
– Мы в своих "Инстаграмах" показываем красивую жизнь, оставляя за кадром ее цену. Это мне повезло, что я получала удовольствие от своей работы. Другим не везёт. А родители тоже пытаются стать лучшими вне профилей. Их соцсеть – лавочка во дворе и сарафанное радио".

Подводя черту, я скажу так.

То, что мне пророчили на работе в клубе, там и близко не осуществились.

По жестокой, самой неправильной и перевернутой иронии судьбы апокалипсис в виде прессинга, буллинга и модного термина "харассмент" обрушился на меня на той работе, которую папа и мама считали безопасной и достойной выпускницы с красным дипломом…

Они говорили - и свято верили в то, что все прежние соискатели плевали в потолок. А я, трудолюбивая умница-отличница, буду оценена сразу.

– Что ж, надеюсь, я не пожалею о том, что бросила высокооплачиваемую работу ради... Престижной, как вы говорите.

Внутри забили колокола тревоги. Но я заставила их замолчать, выпив вино в несколько глотков...

Мне казалось, я войду в здание "белого дома" этой компании (заводом ее уже лет десять как не именовали) с высоко поднятой головой. Что в большинстве своем зрелые люди с радостью помогут новичку, подскажут, а вечером, как знать, мы даже отметим мой первый день где-нибудь в кафе.

То, насколько моя идиллическая картина далека от реальности, я поняла, переступив порог прохладного холла.

Нет, на меня почти не обратили внимания те немногочисленные сотрудники, что сновали туда и обратно с документами в руках и с прижатыми к уху телефонами.

На меня обрушилась тяжесть. Почти физически надавила на плечи, вызвав приступ лёгкого удушья, которое я списала на волнение. Хотелось развернуться и выйти прочь, чтобы прийти в себя на крыльце, а то и вовсе, куда-то сбежать, но я пересилила себя. Понятно, что волнуюсь. Волновалась и в первый свой раз в клубе.