Дракон накрыл своей ладонью мою, вцепившуюся всеми пальцами в ткань.

– Я не могу объяснить...
– зажмурилась я.

Рядом раздался тихий смешок. И моих губ коснулись губы дракона. Лорд целовал, нависнув надо мной. Но сейчас его тело, словно прикрывало меня. И от этого мне становилось спокойнее. А может дело в поцелуях, которыми щедро одаривал лорд, позволяя своим рукам всё больше. Он прикасался ко мне в самых потаeнных местах моего тела. Но я не чувствовала стыда, только горячий туман всё больше заволакивал разум.

Резкий толчок дракона и короткая пронзившая внутри боль совсем ненадолго привели в чувство. Ровно для того, чтобы увидеть полыхающие золотом глаза дракона.

– Твоя кровь и моё пламя едины!
– хрипло прорычал Рихард, словно ставил точку в череде сегодняшних клятв.

– Я сохраню твой огонь!
– не знаю, почему ответила я.

Чуть позже Рихард поднялся с кровати, оставив меня ненадолго одну. Вернулся он достаточно быстро, впрочем, из комнаты он не уходил, а здесь особо надолго не уйти. Как он зажёг свечи в подсвечнике, я не увидела. И только по шуму капающей воды поняла, что он собрался делать.

– Я сама!
– попыталась я отвести от своих ног его руку.

– Нет, - не послушал меня дракон.
– Эти женские раны должен обрабатывать мужчина, что их нанёс.

– Стыдно-то как!
– простонала я в потолок, закрывая лицо руками, пока лорд осторожно проводил влажной тканью внизу моего живота.

– А так?
– спросил он оставляя поцелуй на внутренней стороне бедра.
– Саяна, тебе совершенно нечего стесняться или стыдиться. И потом, а когда ты будешь рожать нашего ребёнка, если Отцы будут милостивы, ты тоже меня будешь стесняться?

– А причём тут момент родов и ты?
– не поняла я, наблюдая, как отставив на пол чашу с водой, лорд перекинул мои ноги через себя, приподнимая бёдра.

– Я не оставлю жену в такой момент.
– Заявил Рихард, зачем-то наглаживая мне живот.

– Чего? Вот мужика на родах мне только и не хватало! Ты ещё ваших целителей с мёдом приведи!
– фыркнула я.

Глава 22.

Утро началось как и все те, что успели пройти с нашего обряда, с ощущения тяжёлой руки поперёк моего тела и дыхания в плечо. Заявив после брачной ночи, что он сто лет так не высыпался, как в моей комнате, дракон нагло занял половину моей кровати и вообще, похоже, вполне так начал себе обживаться. В комнате, которую драконы отводили под одежду, появились вещи лорда. У окна вдруг обнаружились стол и высокий узкий шкаф, куда дракон убирал какие-то бумаги. На мои намёки, что у него свои покои есть, лорд только пожимал плечами.

Поэтому по утрам я теперь изображала то ли ящерку, то ли гусенечку. Я по чуть-чуть, почти не дыша, выползала из-под руки дракона. Край кровати уже был близок, я даже успела свесить одну ногу.

– Укрывайся, прохладно уже в комнате.
– Сонно проворчал дракон, и даже не просыпаясь мало того, что вернул меня обратно, так ещё и ногу на меня закинул.

– Нормально у меня в комнате! Особенно если учесть, что это комната в каменном замке, а камин за ночь и прогорел, и остыл. А кому что-то не нравится, может возвращаться к себе, там вон комнаты с особыми свойствами ждут!
– хотела добавить, что портретик, поди, скучает, но смолчала, решив не выставлять себя склочной бабой.

А то ещё решит драконище, что я его ревную.

– Мне нравится всё. Я здесь вообще супружеский долг выполняю. Не даю молодой жене замёрзнуть.
– Мужская рука прошлась по рёбрам и опустилась на моё бедро.

– А сейчас ты что делаешь?
– повернулась я к мужу, у которого сна не было ни в одном глазу.

– Проверяю, хорошо ли грею. Вдруг что замёрзло?
– заявил мне Рихард с хорошо читаемыми намерениями.

– Даже если где и замёрзла, то ничего страшного. Сейчас быстро всё забуду. Меня Нильс ждёт и его лечение!
– пресекла я блуждания лордовой руки по своему телу.

– Сын наверняка ещё спит, - не сдавал позиций муж.

– Нет, он у нас ранняя пташка. Любит рассвет встречать. Мне Гарун рассказывает.
– При упоминании Нильса, улыбка появлялась сама по себе.
– Мечтает теперь рассвет над морем увидеть. Ему наставник Олаф позавчера о море читал.

– Я смотрю, ты этого Хранителя из всех выделяешь. Вежлива в разговорах, охотно беседуешь, а на остальных болотной гадюкой шипишь.
– Отчего-то испортилось настроение лорда.

– Ну, спасибо! Гадюка значит? Ещё и болотная? А что касается наставника... Так он из всех, что вроде как для обучения Нильса здесь прижились, единственный хороший человек!
– фыркнула я, решив не спускать мужу сравнения.

Вроде и ничего страшного, а головой мужик тоже думать должен, прежде чем говорить. А то как портретики чужих девок развешивать, у него ума хватает. А то, что жену с лягушками, змеями и прочими сравнивать не стоит, на это уже нет. На это не хватает, всё на портрете закончилось.

Я вздохнула. Вот дался мне этот портрет! Но пока я отвлеклась на мысли о посторонней бабе, муж успел перевернуться и накрыть меня своим телом. Поэтому утро пришлось начинать позже.

– Ну и вот как это называется? Ребёнок ждёт, сидит на подоконнике, а вы тут...
– затягивала я шнуровку на горле рубашки.