– Да что ж ты никак не очнешься! Финист спящий Сокол!!!
– в сердцах выдохнула я.
– Даже ведь не услышал, что люблю...

– Я слышу твоё сердце, - окинул меня мутным со сна взглядом Рихард, и обвил своими лапищами.
– Иди сюда, шаманка, буду учить тебя лечить дракона. Когда дракон болен или изранен, ему нужно улечься в своей сокровищнице, подгрести под себя самое дорогое, что у него есть. И не отпускать.

С этими словами он притянул меня к себе, почти накрывая своим телом.

– Осторожно, раны, - напомнила я.

– Ерунда какая, - фыркнул дракон, утыкаясь носом мне в грудь и шумно вдыхая.
– Вот теперь я буду лечиться! Значит, любишь?

– Люблю, - призналась я.
– И боюсь. Вот всего этого боюсь!

– И я люблю! Ничего не бойся. Сейчас все драконы знают, что происходило в замке Серебряных. Знают и о тёмных делах Хранителей. И чтобы ты больше не боялась, я вырву им их мерзкие грязные лапы!
– сверкнул золотом во взгляде Рихард.
– Когда моя шкура подзаживeт, слетаем к Чeрному. Пора поставить на место ордена. А сейчас иди сюда, моя любимая драгоценность, будем проверять, как ты усвоила урок по лечению драконов!

Глава 40.

– Саяна, это просто птах или чего интересного рассказывает?
– Спросил Рихард, облокотившись на ствол ближайшего дерева.

– Просто птичка. Решил посмотреть, как драконьи лорды, едва от ран оправившись, за водой к колодцу бегают.
– Ответила я.

Снегирь на ветке только что-то чирикнул. Первый день после нападения Хранителей на дом, я провела, не отходя от Рихарда. Только ночью я смогла выйти на улицу. Муж спал, да и не к чему ему было такое видеть. Дар шаманов не только светел и радостен, есть и другая сторона. Справедливая, но от этого не менее жестокая.

– Уугуул, - тяжело взлетел с плеча Гарун и завис над моей головой.

Это плетение я наполняла своей силой впервые. Снег вокруг домика пришёл в движение. Словно под ним земля пошла волнами. Всюду, где были останки Хранителей, даже сожжённые до тла драконьим пламенем, пробуждeнная от зимнего сна земля, забирала страшное подношение.

Корни деревьев и кустарников, с виду слабой болотной травы опутывали всё, что осталось от Хранителей. Мхи да слой палой, перепрелой листвы накрывали собой словно одеялом. Закрутившаяся вокруг дома позeмка, скрыла все следы, как и не было.

За зиму корни, да мелкие жучки, что живут за счёт тепла от преющей листвы, мха и трав, окончательно растащат всё на мельчайшие частицы, превратив тех, кто не задумываясь отнимал чужие жизни, в питание для лесов.

Тяжело вздохнув, я развернулась, чтобы возвращаться в дом.

– Ты зачем встал?
– моего спокойствия как не бывало.

– Да вот стоит глаз сомкнуть, как жена тут же норовит сбежать, - ворчал дракон, облокотившись на один из столбов крылечка.

– Баб посторонних в доме нечего привечать, комнаты им отводить, и позволять себя хозяйкой называть. Тогда законные жeны сбегать и не будут, - в тон ему ответила я.
– А вот за собственные гуляния, когда только едва в себя пришёл, отхватить можно уже сейчас! Я тебя для чего латала?

– Да я же себя хорошо уже чувствую, - начал улыбаться Рихард на моё ворчание.

– Ага, и сине-зелёный в бордовую крапинку ты тоже от хорошего самочувствия? Его на рассвете чуть в решето не превратили, весь день в беспамятстве был, а чувствует он себя хорошо!
– возмущалась я, укладывая мужа обратно в кровать.

Утром я по птичьему обычаю заплела косы и уложила их вокруг головы. Не девка уже, а будущая мать.

Рихарду новая причёска не понравилась, он любил, когда волосы у меня распущены. Пришлось объяснять. Вот и сейчас он окидывал меня по-особому довольным взглядом.

До полного его выздоровления, решили остаться здесь. Вот только уже на следующий день, муж запретил мне ходить за водой или снег от крыльца откидывать.

С потревоженных полетом веток посыпались вниз шапки пушистого снега. Уже третий день как Гарун у нас превратился в гонца. Носит письма от лорда в замок, из замка лорду. Сегодня вот ещё и мне из личных запасов мешочек принёс по моей просьбе.

Приветственно ухнув, Гарун скинул мне в руки два мешочка. С моими запасами и с письмами. Усевшись за стол, Рихард начал быстро просматривать отчёт из замка.

– Всё тихо?
– спросила я, разжигая огонь посильнее.

– Писем много. Под стенами гонцы из ордена, просят личной встречи. Сын вышел на стены и пообещал, что если гонцы приблизятся к стенам ближе, чем на два полёта стрелы, то он велит их расстрелять из крепостных орудий.
– Усмехнулся Рихард.
– Орден поспешил откреститься от всего, мол, и знать не знали, что творится в цитаделях в наших землях. Объявили, что об этих планах впервые слышат. Пишут старшие поселений, где есть расположения орденцев, спрашивают гнать или притопить пока лёд стоит.