Воспоминание о том, как хорошо им было вместе, отозвалось в ней мучительной болью. Она мечтала о наслаждении, которое познала с ним.

Это всего лишь вожделение, напомнила она себе. Он хотел и хочет ее, но не более того. Она убеждала себя в этом, пока добиралась с Дельфоса домой. Он никогда не притворялся и был с ней по-своему честен. А главное — она не вписывается в его мир. У их отношений нет будущего.

Поэтому, хотя на это потребовалась вся ее сила воли, Саманта заставила себя не отвечать на его ласки, когда он заключил ее в объятия. При этом она не пыталась сопротивляться ему, уже зная, что сопротивление не приведет ни к чему хорошему. Ну а мериться с ним силой было просто смешно. У нее не было желания разжигать пламя, которое могло уничтожить их обоих.

— Черт тебя побери! — Мэтью взял ее лицо в свои сильные ладони и посмотрел в потемневшие печальные глаза. — Черт побери, — пробормотал он снова. — Не надо так со мной, Сэм. Ты ведь знаешь, как я отношусь к тебе. Я приехал бы раньше, но обещал старику быть на его торжестве. Я почти не спал с пятницы, с тех пор, как улетел с Дельфоса.

Саманта старалась быть твердой. Мэтью в любом настроении казался привлекательным. Сейчас же был просто неотразим.

— Я… ничего не могу поделать, — отрывисто произнесла она. — Думаю, тебе следовало остаться с Мелиссой. Не сомневаюсь, она была бы только счастлива.

— Да заткнешься ты наконец с этой Мелиссой! Знать ее не хочу!

— Твоя мать говорила мне другое. Эти слова вырвались у нее, и она тут же об этом пожалела, но было уже поздно. Мэтью нахмурился, и его пальцы до боли сжали ей скулы.

— Моя мать? — повторил он. — Что именно сказала тебе моя мать? Саманта поежилась.

— Она… она сказала, что ты… что она… Она надеется, что ты женишься на Мелиссе.

— О Господи!

— И… что все члены семьи тоже на это надеются.

— Уж я тебя, мамочка, отблагодарю за заботу. — В устах Мэтью это прозвучало как угроза. — И ты ей поверила?!

Саманта пожала плечами.

— Я уже сказала тебе, что ко мне это не имеет никакого отношения. — Помолчав, она упрямо продолжила:

— Я пришла к выводу, это, наверное, к лучшему, что все так случилось. Мы принадлежим к разным мирам, Мэтт. Наши отношения были обречены с самого начала, и тебе это известно.

— Ты так не думаешь.

— Думаю. — В его лице появилась некоторая растерянность, которую она истолковала как молчаливое подтверждение своих слов. — У наших отношений никогда не было будущего. Я для тебя была просто чем-то новеньким. Я принадлежала другому человеку, и ты не мог смириться с тем, что я предпочла тебе Пола.

Мэтью поджал губы.

— С Полом ты не спала.

— Да, не спала. — Саманта подняла голову. — Потому что он уважал меня как личность.

— К черту уважение! — отрезал Мэтью. — Просто он не вызывал у тебя тех чувств, которые вызываю я. Не преуменьшай того, что было между нами. Нам было хорошо вместе.

— Это было не настоящее, — возразила она, хотя ей было совсем непросто такое произнести.

— Не правда! — Мэтью провел пальцами по ее шее, потом его руки коснулись ее груди и скользнули вниз по бедрам. Лаская ее, он не сводил с нее глаз, и Саманте становилось все труднее изображать безучастность. — Не правда! Все было настоящим. Мне хорошо с тобой, как ни с кем и никогда, — хрипло прошептал он. — Ты нужна мне, Сэм. Ты такая теплая и страстная, и бесконечно желанная. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне и осталась со мной. Сейчас я живу в квартире, но если хочешь, мы купим дом. Нет ничего невозможного, потому что я люблю тебя. Если я тебе не совсем безразличен, Сэм, ради всего святого, не отталкивай меня.

Саманту била дрожь. Она не могла поверить своим ушам. Мэтью сказал, что любит ее. Он только что признался ей в любви, она не ослышалась. Господи, что же ей теперь делать?

Замешательство, отразившееся на ее лице, обнадежило Мэтью. Он склонился к ней и стал ласкать языком ее ухо.

— Не смотри на меня так удивленно, — прошептал он, прижимая ее бедра к своему животу. — Неужели ты думаешь, мне приятно постоянно пребывать в состоянии неудовлетворенного желания?

Саманта не могла говорить. Ее щека прижималась к мягкой коже его куртки, а его шея была всего в нескольких сантиметрах от ее губ. Сквозь тонкую ткань рубашки темнели волосы на его груди, а она знала, что такая же густая поросль у него на животе, и в самом низу… Она помнила свои ощущения от соприкосновения этих упругих пружинок с ее кожей. Удивительно, насколько близким и знакомым стало для нее его тело и как ярки воспоминания, пробужденные его словами.

— Я… не могу, — произнесла она наконец, стараясь высвободиться, и Мэтью испустил сдавленный стон.

— Почему это ты не можешь? — он прижался лбом к ее лбу. — Ты хочешь меня, я знаю это. И когда-нибудь обязательно полюбишь. Я готов все для этого сделать, лишь бы мы были вместе.

— Ну; а я не готова. — Его губы были напротив ее рта, и она чувствовала непреодолимое желание прикоснуться к ним. — А… Мелиссе ты говорил то же самое? — спросила она, упираясь руками в его грудь. — До того, как она обнаружила, что ты не собираешься на ней жениться?

— О Боже! — простонал Мэтью. — Ведь я, кажется, уже сказал: забудь о Мелиссе! У меня с ней были совершенно другие отношения. Возможно, в свое время я заблуждался, что люблю ее, но теперь-то я знаю, что это не так. — Мэтью усмехнулся. — Такие дела.

Саманта судорожно глотнула.

— Как мне тебя понимать? — Она знала, что он ответит, но решила себя не щадить. — Ты… делаешь мне предложение?

— Предложение?..

Пока Мэтью не отвел глаза, она успела заметить в них изумление. Ее сердце оборвалось. Ну конечно. Разве она ждала чего-то другого? Мэтью не нужна жена — тем более такая, как она. А что ему нужно, ясно как день.