— Артур. Отойди от девочки, — голос страшный, пробирающий до печёнок.

Странно, но парень ничего не отвечает. Я чувствую запах одеколона. И пальцы, касающиеся моего лица. А потом меня поднимают в воздух.

— Отдай, — слышу низкий рык Артура.

Только тогда открываю глаза и вижу, что опасный и пугающий своей аурой мужчина поднял меня на руки и несёт на выход из актового зала. Он ничего не отвечает. Уверенным шагом, не останавливаясь ни на миг, выносит на улицу.

— Ульяша, — слышу голос мамы, в котором звенят слёзы. — Девочка моя. Ч-ч-что случилось?

— Зацепили парни, когда дрались.

— Ульяна, что болит? Голова кружится? Тошнит?

Мужчина застывает, позволяя маме ощупывать меня.

— Я хочу домой, мам, — жалобно всхлипываю я. — Так хочу домой.

Я скашиваю глаза на Артура, который стоит недалеко. Сжимает и разжимает кулаки. Смотрит исподлобья, будто готов наброситься.

— Я отвезу вас домой, Вероника.

— Хорошо, — голос мамы дрожит. — Спасибо, Алексей.

— Можно я сама пойду? — пытаюсь выпутаться из рук мужчины.

— Сможешь идти? — аккуратно ставит меня на ноги, придерживает за талию.

Я киваю. Хоть голова и кружится, но идти я могу. Мама тут же кладёт мне руку на талию. Придерживает. Помогает мне идти.

Чёрный огромный внедорожник стоит у ворот школы. Мужчина открывает заднюю дверь. Помогает мне. Я наблюдаю за тем, как он помогает забраться маме, придерживая её за талию. Особо долго задерживая руки на её стане. Я хмурюсь. Но зациклиться на этой мысли не выходит. Я вижу Артура, который всё ещё стоит во дворе школы. Он не сдвинулся с места.

Машина трогается с места, и я теряю Артура из поля зрения. Укладываю голову на мамины колени, чувствую, как она пропускает волосы сквозь пальцы. Её пальцы подрагивают. Наверное, слишком сильно испугалась.

Дома мы оказываемся через пять минут. Мама долго осматривает меня на кухне, ощупывает руками, но кроме синяка на лице и копчике я ничего не получила. Смыв с себя усталость и плохие эмоции, я выхожу из ванной комнаты. И слышу негромкий стук в дверь. Когда открываю, с изумлением смотрю на огромный букет цветов.

— З-з-здрав-в-в-ствуйте ещё раз, — здороваюсь с Алексеем.

— Цветы для нежной выпускницы, — слова мужчины холодком проходят по распаренной коже.

Он не улыбается. Смотрит цепко в лицо. Отслеживает каждую эмоцию.

— М-м-мне? — заикаюсь.

— Девочке, у которой не задался день, — кивает и протягивает мне букет.

Вкладывает в ладони, и я тут же охаю, когда он оттягивает руки. Мужчина перехватывает цветы обратно, шагает в квартиру и кладёт букет на комод. А потом застывает, как каменная статуя, смотря мне за спину. Оборачиваюсь и вижу мамулю, которая вышла в коридор в лёгком халатике.

— Спасибо большое за цветы, — благодарю мужчину.

Он кивает, переводит на меня взгляд. А потом уходит. Когда я поворачиваюсь к маме, родительницы нет. Я хлопаю глазами, хочу закрыть дверь на щеколду, но в дверь снова стучат. Когда открываю деревянное полотно, тут же вижу Артура.

Ульяна

Артур осматривает меня с ног до головы. Задерживает взгляд на скуле. Шагает вперёд, ставит рюкзак на порог. Я не успеваю издать ни единого звука, как Артур обеими руками обвивает мою талию, вздёргивает в воздух и выносит в подъезд. Я пальцами вцепляюсь в плечи парня, боясь упасть. Но он держит крепко. Поднимается на несколько ступеней наверх, ставит меня и замирает. Смотрит сверху вниз.

— Ты моя, — хрипит, резко вскинув руку и сжав распущенные волосы.

— Да. Я помню. Твоя игрушка, — устало прикрываю глаза.

Артур рычит. Пальцами левой руки с нажимом проводит по губам. Я морщусь от боли, но глаз не открываю.

— Да. Именно, Заучка. Ты моя игрушка. Моя. Ты моя Заучка. Моя.

Говорит, как заведённый, пальцами водя по губам. Уже без прежнего нажима. С какой-то осторожностью и даже нежностью, несвойственной ему. Правая рука массирует затылок.

— Что болит, Заучка? — он стоит на две ступени ниже, поэтому носом касается скулы.

— Кроме души и сердца? — звенящим от слёз голосом спрашиваю я. — Голова и копчик.

В тот же миг рука из волос исчезает. И оказывается на моём копчике. Я жду боли. Смеживаю веки ещё сильнее. Но пальцы Артура проникают под резинку домашних шортиков и начинают поглаживать саднящее место.

— Ч-ч-что ты делаешь? — сиплым голосом интересуюсь я.

— Т-ш-ш-ш, Ульяна.

Разворачивает к себе спиной. Задирает футболку. И ввергает меня в шок, когда губами прижимается к позвонкам. Я дёргаюсь. Мне кажется, что меня ударили дефибриллятором. Что у меня на коже спины остался ожог от губ Артура. Я распахиваю широко рот и жадно глотаю вязкий воздух. А губы Артура скользят всё ниже и ниже. К кромке трусиков.