Стиснув зубы, направился к дому, мысленно вернувшись на несколько часов назад…

– Это правда?

Спрашиваю мать, хотя и так знаю ответ. Вижу по ее глазам.

– Сынок… прости… – рыдание и крокодильи слезы в ответ. – Ко мне пришел мальчишка, я думала он лжет! Он с такой ненавистью говорил о тебе… я не поверила. Хотела тебя оградить.

Вскакивает с дивана и пошатываясь подходит ко мне. Дрожащими руками хватает меня за руку, но я резко вырываюсь. Сжимаю кулаки, чувствуя, как отвращение яростно течет по венам. Замутняет разум. Перед глазами красная пелена. Хочется кричать и крушить все вокруг.

– Что я могла сделать? Мы только пережили смерть твоего отца. Я же видела, что тебе…

– Ты могла и должна была прийти ко мне!

Мой голос вибрирует от сдерживаемой ярости. Весь ее жалкий и сломленный вид сейчас давит на жалость. И моя душа рвется на хрен в клочья от противоречивых чувств.

– Сынок, прости меня! – исступленно шепчет, приложив руки к груди. – Теперь я понимаю, какую ошибку совершила.

Я закрываю глаза. Запрокидываю голову вверх и делаю глубокий вдох.

– Сегодня ты уедешь из моего дома, – говорю категорично. – Еще раз услышу хоть слово в сторону Софии, про внучку можешь забыть.

Она кивает, садится на диван и тихо плачет. Я же поднимаюсь к жене. Во рту мерзкий привкус горечи. Больно видеть мать такой. Но и простить предательство сейчас я не в силах.

Застаю Сашу спящей на постели. Бокал, выпавший из рук, валяется на светлом ковре. Вокруг него красное пятно, уже впитавшееся в ткань. Твою ж мать…

Снимаю с жены обувь. Меняю ее положение, укладывая удобнее в постели. Саша морщится и открывает глаза. Макияж потек, волосы в беспорядке. Прищурилась и пьяно захихикала.

– Маркууууша…. ммм… пришел…

Тянет ко мне руки. Я перехватываю, останавливаю ее попытки развязать мой галстук.

– Ложись спать, Саш.

Жена в ответ хныкает. Что-то бубнит себе под нос неразборчиво. Я же подхожу к окну, занавешиваю шторы от яркого фонаря, что бьет светом прямо ей в лицо. Делаю все это на автомате.

– Ммм… спят усталые игрушки… ой, теперь же все игрушки твоей малышке. Да, Марк?

Я резко разворачиваюсь к ней. Саша лежит с закрытыми глазами.

– И я не про дочь, да-да! У вас же есть взрослые игрушки с твоей этой малышкой?

– Ты пьяна. Не неси чушь.

– Игрушки с малышкой… ха-ха, – смеется, так и не открывая глаз. – Права была твоя мама, а я ей тогда так и сказала… обслуга… да… вот так… и теперь она тут…

– Что ты несешь?

Не получив ответа, подскакиваю к жене. Хватаю ее за плечи и встряхиваю, пытаясь привести в чувства. Но она уже в отключке.

Отхожу от кровати и запускаю руку в волосы. Какого черта? Это пьяный треп или моя жена тоже была в курсе?

Вспоминаю, как мы с Сашкой встретились на похоронах отца. Я не видел ее несколько лет. Она тогда помогла мне не скатиться в пучину ненависти к себе. От того, что разочаровал отца. Что не успел с ним попрощаться и последний наш разговор закончился ссорой.

Она пожаловалась, что родители собираются выдать ее за старого извращенца. А я предложил этот брак, вспоминая, что этого хотел мой отец. Мы оба знали, что этот брак будет не по любви. Да и не верили в нее тогда. У нас была дружба и уважение. Этого достаточно.

Но буквально в один миг мой прежний мир рушится на глазах. Я понимаю, что все это время жил во лжи. Хочется просто взять дочь, прижать к себе и послать все это к чертям. Ощутить ее бескорыстное тепло. Вытравить все эти струпья, что покрывают гнойной коркой сердце.

Даже не взглянув на жену, быстрым шагом направляюсь вниз по лестнице. К комнате гостей. Там, где семья. Настоящая. Понимаю это как никогда остро. Меня буквально трясет от нетерпения. От желания столько сказать и сделать.

Но как только вижу Софию в углу комнаты. Прямо там. На полу. Меня накрывает спокойствием. Я понимаю, что сделаю все для этой девушки. Не позволю больше ни одной слезинки пролиться из-за меня...

Захожу в дом, надеясь застать здесь трезвую жену. Мать свалила еще вчера, стараясь не попадаться мне на глаза. Я знал, что прощу ее. Но пока видеть рядом не готов.

Саша сидела в гостиной за накрытым столом. Я даже искренне заценил ее усилия. Она и готовка – две несовместимые вещи.

– Ты сегодня рано.

Сказала жена, нервно поправляя идеальную прическу.

– Ты все знала, ведь так?

***

– Не понимаю, о чем ты.

Саша даже бровью не повела. Номинант на премию Оскар. Не иначе.

Я сделал глубокий вдох, стараясь не выйти из себя. В то время, как кровь вскипала от яростного гнева.

– Давай обойдемся без этих сцен. Просто скажи, почему?