Попавший под ногу резиновый утенок жалобно пищит под хохот сына.

– Мам, он тоже выскочил.

– Ты разбушевался как Халк, – собираю игрушки из островков пены на полу. – Дай-ка проверю, не стала ли кожа зеленой.

Вовка продолжает верещать ультразвуком – уже от моей щекотки. Брызгается, сучит ногами, пытается вывернуться. Набрав полные пригоршни пены, я сооружаю ему шапку. Смеюсь во весь голос и понимаю, что неважно, как сложится моя жизнь после Славки. Важно то, что в ней еще будут счастливые моменты. Такие, как этот. Много-много.

Повернув вентиль, чтобы убавить мощность струи, слышу щелчок замка. Ошибочно полагаю, что от входной двери, но следом доносится приглушенный голос мужа. Все-таки не ушел? Неужели готов сообщить новость Вовке? В недоумении высовываюсь из ванной – так и есть, Славка в гостиной. Прикрыл дверь и с кем-то скандалит по телефону.

– Нет, я еще ничего не решил.

Легкие сжимаются от предчувствия – не могу ни вдохнуть, ни вытолкнуть воздух обратно. Разговор не связан с работой, уверена. Ради него Славка не стал бы осторожничать с дверью.

Крадучись, подбираюсь ближе.

– Жанна, я тебе уже сто раз объяснял, почему. Надо взять паузу, смирись.

В ушах звенит от ярости.

Паузу? Сукин сын!

Не вслушиваясь в продолжение, врываюсь в гостиную. Со стороны видок еще тот – мокрая, взъерошенная, со стиснутым в руке динозавром. Но в мыслях все гораздо сумбурнее, хаос зашкаливает. Даже странно, что на грани истерики меня хватает на два членораздельных слова:

– Пошел вон.

Наивная идиотка. Как я вообще могла предположить хоть на секунду, что мы можем начать заново?

Вздрогнув, Славка оборачивается и сбрасывает звонок.

– Тат, ты не так поняла…

– Вон! – почти кричу. Плевать, что от Вовки отделяет лишь стенка. – Проваливай! Ключи можешь в задницу себе засунуть, я завтра же поменяю замки.

– Я объясню… – Славка стремительно бледнеет. – Я все объясню…

Он осекается, так и не найдя аргументов.

– Не смей приезжать или звонить, – я заношу руку, чтобы толкнуть его в коридор, но брезгую дотронуться. Ладонь так и остается замершей в воздухе. – Все, что надумаешь сказать, передавай через адвоката.

– Мам, – жалобно зовет Вовка. – Почему ты ругаешься?

– Это телевизор, – ненавижу обманывать, но все-таки лгу, хоть это и ложь во спасение. – Слишком громко включился, прости. Сейчас подойду к тебе и помогу вытереться.

Славка порывается сделать шаг за мной, но я осаживаю его угрозой.

– Если не хочешь, чтобы я при разводе выдвинула невыполнимые требования, исчезни с моих глаз!

– Я не оставлю сына.

– Конечно нет, – от удушающей ненависти из горла вырывается шипение. – Ты просто возьмешь паузу в общении с ним.

Дрожа от негодования, ныряю за спасительную дверь.

– Мам, ты плачешь? – Вовка настороженно всматривается в мое лицо, когда я замираю на пороге ванной в обнимку с динозавром.

– Нет, милый. Пена в глаз попала, – снова чувствую себя лицемеркой.

И снова убеждаю, что иного способа пока нет. Как нет и сомнений, что сегодня я поставила окончательную точку в отношениях.

Больше не позволю себя использовать. И больше не верю мужчинам.

После ночи рваного сна остаются серые тени под глазами. Поднявшись с ломотой мышцах, плетусь в ванную и по пути ненадолго замираю у зеркала. Обычно я не рассматриваю себя так пристально. Знаю, что ничего нового не увижу. В отражении та же усталость в движениях и осанке, тот же наспех сооруженный пучок на макушке и неизменный халат. Это в каталогах нижнего белья домохозяйка похожа на модель «Виктории Сикрет» в полупрозрачном боди и отделанных розовым мехом туфельках на шпильках. В реальности некогда думать о нарядах, и если получится присесть на пятнадцать минут между стиркой и уборкой, считай, уже повезло.

Мне всегда нравилось хлопотать по хозяйству. Экспериментировать с выпечкой – от пирожков до многоярусных тортиков, украшать квартиру многочисленными рамочками с вышивкой, вырезать ажурные салфетки, расписывать простенькие вазы из «Икеи». Создавать уют самой. Что может быть лучше?

С началом декрета рукодельные изыски сошли на нет, но и тогда я не бросила готовить. Едва закончились проблемы с деньгами, Славка предложил завести домработницу, а с рождением Вовки и няню, но я не могла допустить и мысли, что в квартире будут толкаться чужие люди. Со временем втянулась окончательно, убедив себя, что это мое призвание… и незаметно превратилась из жизнерадостной девушки в унылую измотанную тетку.

Как же хочется вернуть себя прежнюю!

Медленно вынимаю шпильки, распускаю волосы, и они густым каскадом рассыпаются по плечам. Сразу минус пять лет. Надо ходить так почаще. Без повода, просто для себя. Еще и ресницы подкрасить для завершенности образа. И что там Наташка говорила про платья?

Покопавшись в шкафу, устраиваю экспресс-примерку. В платья все-таки не влезаю, как и в кокетливые шорты с майкой – висящие бока не убрать одной мечтой. Зато свободные хлопковые штаны садятся отлично, а эластичный топик с пушапом идеально подчеркивает грудь. Для компромисса между «удобно» и «эффектно» собираю волосы в конский хвост. Готово! Снова изучаю себя в зеркале и не нахожу, к чему придраться. Пусть я по-прежнему домохозяйка, но уже не отчаянная, а чертовски привлекательная.