Шрифт:
На разъезжающихся ногах с трудом поднялась и схватила упавшее лукошко грязными холодными пальцами, уже громко и с чувством стуча зубами от холода.
Чтоб у тебя тесто упало, Фи!
Хлюпая полными воды сапогами, что и так на ладан дышали, побрела дальше, к уже виднеющейся чаще. Под кронами не будет так топить, и можно немного отдышаться, пока собираю ягоду, прежде чем отправляться в обратный путь.
Лес, как и всегда, встретил меня хорошо знакомыми звуками покоя и умиротворения, пока я искала ближайший кустик со своей добычей, блуждая между крепкими стволами старых деревьев.
Забравшись глубоко в чащу, наконец, заметила нужный кустарник, усыпанный алыми ягодами словно праздничными бусами, и бросилась к нему, стараясь не опираться на гудящую ногу.
— Кар! Кар! — недовольно крикнула птица, и заставив меня взглянуть на себя, поежилась, сбрасывая с черным алебастровых перьев лишнюю воду.
Огромный ворон сидел на ветке ели, прячась от дождя, как и я, и недобро сверкал алыми глазами, подсказывая, что он не простая птица. Таких называли Ведунами, но мало кто верил в старые предания, предпочитая считать птицу просто птицей.
— Здравствуй. Я не буду тебе мешать, господин Ворон. Наберу немного ягод и уйду, — пообещала я, опускаясь на корточки у богатого куста барбариса.
— Кар! — недовольно ответил неожиданный встречный, и замолчал, втягивая темную голову в пернатые плечи.
Собрав побольше ягод, поднялась, отлепляя от голых ног вымокшую юбку и развернувшись, зашагала назад, но громкий птичий окрик заставил остановиться и испуганно замереть:
— Ил-ва! Ил-ва! — кричала птица, загадочно на меня смотря. — Ил-ва! Кар!
Обернувшись, прижала лукошко к груди и поклонилась:
— Простите, что не попрощалась и не поблагодарила, господин Ворон. Спасибо вам за ягоды, и до свидания.
— Ил-ва! Иди! Кар! Аксар! Аксар!!! — закричал ворон, раскрывая широкие крылья и срываясь со своего насиженного местечка.
Черной стрелой птица достигла меня за секунду и со всей силы ударила в грудь, заставляя второй раз за день, упасть и широко раскинуть руки от удивления. Ягоды, алыми каплями, взлетели в воздух, и устремившись вниз с тихими хлопками попадали в мокрую траву.
— Аксар!
Птица, не чувствуя угрызений совести, нагло забралась мне на грудь и впилась в воротник платья острыми черными когтями, не собираясь упускать свою добычу.
Он по-птичьи крутил головой из стороны в сторону, глядя на меня с какой-то издевкой, и стоило попытаться встать, больно клюнул прямо ключицу.
— Ай! Больно же!
— Ил-ва! Кар! — гаркнул он, запрокинув голову и ехидно заржав. — Идти! Аксар!
— Я не знаю кто такой Аксар! — возмутилась я, больше не решаясь вставать. Еще в глаз клюнет, кто знает, что в голове у этой птицы? А жизнь без глаза, представленная в голове, выглядела совсем безрадостной.
— Аксар! Аксар! — не унимался ворон, и принялся топтать меня когтистыми лапами, суетливо бегая с живота на грудь и обратно. — Ил-ваа! Кар!
— Глупая птица.
Услышав мое едкое замечание, ворон, клянусь всеми богами, прищурился, прекращая носиться из стороны в сторону как голодная курица.
Медленными и тяжелыми шагами дойдя до моей шеи, показательно опустил коготь на яремную ямку между ключиц и медленно надавил, не отводя своих странных глаз:
— Ил-ва! Иди! Аксар! Аксар! Черный! — хрипло, но разборчиво пробормотал он, и от осознания, сказанного я широко распахнула глаза, не страшась срывающихся с ветвей капель дождя.
Только не Черный!
Глава 2. Гостья из сна
Аксар
— Нет, — мужчина брезгливо дернул широкой ладонью, и портрет перед ним тут же сменили на другой. — Нет.
— Это последняя, господин, — очередной листок упал перед ним, жалобно скручиваясь по краям, а с портрета на него смотрела очередная аристократка.
Узкий подбородок, зеленые, если верить художнику, глаза, и капризная улыбка, обещающая жертве множество приступов крепкой головной боли. Такая выпьет все соки и не подавится. Избалованная, воспитанная и к несчастью, последняя, среди тех, кого от отмел прежде.
— Имя.
— Оливия де Сент. Дочка уважаемого господина Де Сента, одного из генералов его Светлости. Умна, воспитана, умеет держать себя в обществе и к тому же, сама согласна на брак с вами.
— С какой это стати? — взметнув темную бровь, но сохраняя холодность в голосе, уточник Аксар.
Что-что, а дамы к нему в постель не спешили, стараясь обходить Черного Зверя по дуге, и желательно как можно более размашистой, чтобы гарантированно не задело внимание вышеназванного.
— Госпожа так же имеет зерно темной силы, и во благо страны готова влить свою кровь в продолжение вашего рода, — услужливо пояснил Верен, и поклонился. — Это моя личная фаворитка среди прочих.