Я почувствовала себя в безопасности и улыбнулась ей в ответ. В целом, она была немного забавной и казалась милой, когда не пугала.

— Если вы, девочки, закончили предаваться воспоминаниям, может, я могу задать Джет еще несколько вопросов? — вмешался Маркус.

Не успел Маркус договорить, как раздался стук в дверь и Луи просунул голову внутрь.

— Найтингейл здесь.

Благодарю тебя, Боже.

Я мысленно вздохнула с облегчением.

Маркус в отчаянии закрыл глаза.

Дейзи захлопала в ладоши.

— Ли здесь! Я не видела его целую вечность.

Дверь распахнулась полностью, и вошел Ли.

Его глаза устремились на меня, и я поняла, что он изучает мое физическое и психическое благополучие. Казалось, он остался доволен увиденным, и это убедило меня, что я не выглядела такой испуганной, какой была на самом деле. Затем он посмотрел на Дейзи.

— Дейзи, — поприветствовал он.

— Ли, сахарный мой, выглядишь хорошо, как обычно. — Она подмигнула ему.

Его губы дрогнули.

— Дай угадаю, — сказал Маркус Ли, — эта тоже под твоей защитой. Что? Собираешь гарем?

Ли покачал головой.

— Выполняю поручение для Эдди.

Маркус, который, казалось, смирился со своей судьбой, снова стал страшно напряженным. У меня возникло чувство, что Эдди ему не нравился.

— Каким боком здесь замешан Чавес? — спросил он Ли.

— Джет, — сказал Ли, и он обращался не ко мне, а разговаривал с Маркусом, мое имя стало ответом на его вопрос.

— Дерьмо, — буркнул Маркус и посмотрел на меня так, будто теперь я заноза в его заднице. Его взгляд вернулся к Ли. — Передай Чавесу, что я хочу свои пятнадцать тысяч.

— Обсуди это с Макалистером. И еще совет, Маркус, не вмешивай сюда Джет. Потребовалось немало усилий, чтобы отговорить Эдди нагрянуть сюда самому с парой полицейских в форме. Ты же не хочешь таких неприятностей.

— У меня с тобой из-за этого проблемы? — спросил Маркус, напряжение все еще присутствовало.

— Держи Винса под контролем и сосредоточься на Макалистере. Если он расплатиться, держи его подальше от своих столов. Если сделаешь это, у тебя не будет со мной проблем, — ответил Ли.

Я посмотрела на Дейзи. Дейзи наблюдала за разговором, как ястреб.

Она поймала мой взгляд на себе, подошла и взяла меня под руку.

— Я провожу тебя до двери, сладенькая, — сказала она и вытолкнула меня из комнаты.

— Мне жаль, что тебя разбудили посреди ночи, — сказал я ей, когда мы шли из большой комнаты по коридору.

Она отмахнулась.

— Такое случается все время.

Эм… ой!

Затем она продолжила:

— Ты, должно быть, только закончила смену и, без сомнения, с ног валишься.

Я кивнула.

Она остановилась у входной двери, и ее лицо стало серьезным.

— Тебе не причинят вреда, я позабочусь об этом. Но твоему отцу лучше взять себя в руки. Я говорю это не для того, чтобы напугать тебя, сладенькая, я говорю тебе так, как есть. Comprende?

Я снова кивнула.

— Может, я как-нибудь загляну к Смити, — сказала она, ее настроение снова быстро изменилось.

— Я работаю завтра вечером.

Так, и зачем я ей это сказала? Я не хотела дружить с женой Пугающего Маркуса. Или хотела?

— Мне подходит, — ответила Дейзи, и ее глаза скользнули в сторону, когда к нам присоединился Ли.

— Не пропадай, — окликнула она нас, когда мы уходили, и я не знала, обращалась ли она к Ли или ко мне.

Ли посадил меня в свой серебристый «Кроссфайер», и я пристегнулась. После того, как он сел за руль, я повернулась к нему.

— Они вырубили Текса прямо у моего дома.

— Электрошокером. Он пришел в себя и позвонил мне. С ним все в порядке.

Я кивнула и, когда Ли свернул на Университетский бульвар, начала дрожать из-за запоздалой реакции.

— Ты в порядке? — спросил он.

Я покачала головой, а затем, поняв, что он не мог меня видеть, потому что следил за дорогой, сказала:

— Нет.

— Неужели Винс…? — Ли дернулся.

— Нет, — перебила я его. — Они вырубили Текса, схватили меня, посадили в машину и отвезли к Маркусу. Я не сопротивлялась или что-то еще.

Я не знала, правильно ли поступила, пока Ли не пробормотал:

— Умно.

Ли подъехал к моему дому. «Эль Камино» все еще стоял там, как и красный пикап Эдди, к которому прислонился его хозяин, скрестив руки на груди и ноги в лодыжках. Небрежная поза противоречила выражению, которое я поймала на его лице, когда на него упал свет фар «Кроссфайера».