Сережка, конечно, сразу догадался, что перед ним тот неуловимый красный лис, о котором не раз вспоминал Электроник. Они лежали в траве совсем рядом, стоило лишь протянуть руку… Лис изучал Сережку самыми правдивыми и, как показалось мальчику, самыми ласковыми в мире глазами, а Сережка разглядывал смешные усы на узкой мордочке, пушистый хвост и блестящие колесики, с успехом заменявшие лису лапы. Они были все в царапинах, износились от бега по асфальту. Когда-то лис демонстрировал на этих колесиках профессору ловкость движений, а теперь, обретя свободу, стремился доказать, что он самый быстрый из всех лисов лис.

Чего ждал он, смиренно вытянувшись в траве? Может быть, совета, помощи от своего старого друга?

– Я не Электроник, лис, – сказал Сергей, вставая на ноги.

И не успел он подняться, как лис красной молнией метнулся в кусты. Он скользил по парку так же легко и стремительно, как по городским улицам. Еще ни разу этот лис не попал никому под ноги, ни разу не затормозила перед ним машина, не шарахнулся в сторону велосипедист. Даже всевидящие милиционеры не успевали подносить свисток ко рту: странное рыжее существо, мелькнув перед их глазами, тут же исчезало.

– Беги, – сказал ему вслед Сергей. – Одному жить хорошо.

И когда на Сергея натолкнулись трое мужчин и стали наперебой спрашивать, не встречал ли он в парке красную лису, Сергей, конечно, не выдал гордого зверя.

Он шел домой, думал про красного лиса и вспоминал бродячую собаку, которую он видел всего один раз, а потом часто жалел. Он тогда словно предчувствовал, что его ждет такое же одиночество. Если бы он снова встретил эту дворнягу, то они бы поняли друг друга и собака бы не испугалась, не убежала, как бессловесный лис.

И снова его размышления были прерваны, на этот раз топотом и громкими криками. Навстречу несся, прижав к груди охапку цветов, дылда. За ним, отстав на два шага, бежал парень в клетчатой кепке. А дальше гнались со всех ног ребята, крича: «Держи!.. Держи!..»

Сергей сразу узнал цветы. Белые розы из их школьного сада! Девчата из десятого вырастили новый сорт. Хотели подарить на прощание учителям. А эти варвары обломали, наверно, целый куст.

Сыроежкин побледнел. Он оглянулся: никого вокруг. А дылда бежал прямо на него, и было уже слышно, что дышит он хрипло и прерывисто, как паровоз. Заметив два кулака и решительное бледное лицо, он сделал скачок и миновал Сыроежкина. Но Сережка успел подставить ножку парню в кепке. Тот растянулся и выронил два белых цветка.

В следующую минуту все смешалось вокруг Сыроежкина. Парень в кепке вскочил и бросился на врага. Сыроежкин оказался в железных объятиях.

– Ага, попался! – неожиданно кричал парень. – Ребята, я поймал сообщника!

К своему ужасу, Сережка узнал десятиклассника Махмутова, школьного боксера. Что он наделал! Подставил ножку своему! А все из-за дурацкой кепки, надвинутой на самые глаза. Из-за нее он не признал Махмутова.

Подскочили ребята, зашумели:

– Держи крепко! Не упусти! Потом с ним потолкуем…

И вдруг басок:

– Да это из нашего класса! Сыроежкин!

Неожиданным спасителем был Макар Гусев. Как и все, красный от бега и ужасно злой, он накинулся на Сережку:

– Ты что, с ума сошел? Кому дал подножку?

– Я думал, он жулик, – уныло оправдывался Сыроежкин. – Не разглядел… Отпусти! – просил он Махмутова.

Но тот подозрительно косился на него и не разжимал железных тисков.

А дылда с розами как сквозь землю провалился. Ребята растерянно оглядывали пустынную улицу. В суматохе никто не заметил, куда делся похититель.

Тут Сыроежкин вырвался наконец из боксерских объятий и закричал:

– Он в подъезде! Я видел! – И Сережка помчался к подъезду, с радостью слыша за собой топот.

Ступеньки, ступеньки, бесконечные ступеньки… Он бежит очень быстро, но его обгоняют, жарко дышат в спину и снова обгоняют. Теперь они все вместе, и это его товарищи рвутся наверх изо всех сил. Но что, если он ошибся? Что тогда?..

Нет, он не ошибся! Вон кричит громовым голосом Махмутов:

– Стойте! Живьем возьмем!.. Цветы не мните!..

Звуки борьбы, кряхтенье, густые клубы пыли, повалившие с чердачной лестницы, свидетельствовали о том, что варвар решил не сдаваться живым. Потом все сразу стихло, и мимо Сыроежкина, застывшего на лестничной площадке, провели верзилу. На него просто жалко было смотреть – такой он был бледный и перемазанный с ног до головы.

Хромая, спустился Махмутов. Он был без кепки. Ее бережно нес Макар Гусев. Махмутов увидев Сыроежкина, сверкнул глазами.

– На! – Он сунул ему в руки то, что еще недавно было букетом – жалкие, помятые прутья.