— Точно порядок? — все еще сомневался парень, поглядывая то на меня, то на Антипова.

— Детка, еще один вопрос — и я ему ебальник разнесу, — сказал мне на ухо Леша голосом низким, глубоким, с хрипотцой.

— Полный, — выпроваживала я непонятливого Андрея.

Присутствие мажора действовало как парализующий укол. Мысли вертелись вокруг одного вопроса: что он тут делает? И следом накидывались еще пятнадцать, которые задать я вряд ли решилась бы. Леша удерживал меня рядом с собой, пока мы провожали взглядом Шилова. А едва одноклассник скрылся за углом, я выдернула руку из цепких пальцев Леши и сделала шаг к подъезду.

— Не так быстро, кукла, — дернул Антипов меня в сторону и прижал спиной к стене дома, нависая.

От него полыхало жаром, уверенностью и недовольством. От этого всего можно было задохнуться, и меня опять начало мутить. Буквально. В области желудка ощутимо задребезжало, а следом волна разлилась по всему телу и долбила пульсом в горле. Ощущения странные и пугающие. Старалась дышать ртом, как собака, пытаясь ослабить напряжение. Подняла глаза и встретилась с однокашником взглядом. Стало совсем плохо.

— Леш… — смотрела на него не мигая, чтобы не спровоцировать на… Сама не знала на что.

— Ты не ответила. Нагулялась? — повторил Антипов с издевкой.

— Мы не гуляли. В кино ходили, — оправдывалась я, не понимая за что и главное, почему.

— А разрешения ты спросила? — по его лицу пробежала волна раздражения.

— Что?

— Я запретил тебе идти, — отчеканил каждое слово Леша, еще ниже склонившись надо мной.

— Ты не мог бы отойти? — поджала губы, сдерживая обиду, и уперлась в его грудь ладонями.

Он мне что, хозяин? Почему я должна у него что-то спрашивать?

— Зачем? Мне и так хорошо, — навалился на меня еще сильнее.

— Тебя вот-вот разорвет от самодовольства, дурак, — теряя крупицы самосохранения, прошипела я.

— Предупреждаю, детка, — тихо сказал Антипов, потираясь скулой о мой висок как кот. — Увижу с кем-нибудь еще раз — и придет пиздец. Обоим.

— Да что тебе от меня надо-то?! — не выдержала я, переходя на повышенный тон и вырываясь из капкана его рук, которыми он держал меня за плечи.

— Тш-ш-ш, рот свой закрой, он ещё не на уровне моей ширинки.

Хотела бы я знать, почему так реагирую на провокации, но…

— Ой, что это? — тихо сказала, прислушиваясь и изображая недоумение. Разумеется, наиграно и с ехидством. — Ты слышал?

Антипов сузил глаза. Молча пытливо глядел на меня. Ждал, команду «фас»…

И я не подвела:

— Кажется, за тебя опять твой член разговаривает. Ты бы потрахался, пока совсем право голоса не потерял! — вскипела я, чего уж говорить.

Пальцы Алексея на моих плечах сжались сильнее. Он чуть задрал голову вверх и как-то обреченно усмехнулся. Поскреб зубами нижнюю губу и шумно вздохнул. Когда он вперился в меня взглядом, у меня внутри все обмерло.

— Заботливая сучка. Придется воспользоваться предложением…

В этот момент из подъезда выходила соседка с четвертого этажа. На инстинктах самосохранения я вскинула правое колено и приложила Антипову по сокровенному месту, которым он думал.

— Бля-я-ять, — сложившись пополам, сдавленно прошипел Леша, убирая от меня руки.

А я, воспользовавшись заминкой, побежала домой.

Уже ночью, лежа в кровати, я перебирала события прошедшего дня и вместо похода в кино воспроизводила в памяти до оскомины встречу с мажором. Рядом с ним все мои нервные окончания становились в разы чувствительнее, и обострялось ощущение опасности. Добивало же меня понимание неправильности происходящего. Антипов стал моим триггером, который выбивал из состояния покоя всякий раз, как попадал в зону видимости. Рядом с ним я балансировала над бездной, где с одной стороны — иррациональное умиротворение, а с другой полный эмоциональный раздрай. Если второе вполне объяснимо, то первое выглядело ненормальным и пугающим.

Всю следующую неделю Алексея в лицее не наблюдалось. Ликование в моей душе достигло высшей отметки. Приятная мысль, что он перевелся навсегда в другой лицей, грела мне душу. Я так сильно стремилась избавиться от парня, что в груди болезненно и тихо скулила моя душа при каждом его упоминании.

Спустя пять дней по учебному корпусу я ходила уверенно, не прячась по углам. Перестала на уроки опаздывать, стремясь проскочить в класс незамеченной. После моего защитного выпада у дома ожидать можно было чего угодно.