Заметив, что вид Тэлии выражает недоумение, вызванное неожиданной сменой его настроения, граф продолжил:

— Предположим, за здоровьем вашей матери будут наблюдать лучшие доктора в Лондоне.

— Это также нечестно, и вы отлично понимаете это! — воскликнула Тэлия.

— «В любви и в войне не бывает нечестных методов», — процитировал граф.

— Любовь! — насмешливо воскликнула девушка. — Впервые вы заговорили о любви! Если, конечно, это слово применимо к вашему… предложению!

— Так вам хочется этого?

— Разумеется, мне хочется любви, — сказала Тэлия. — Но именно этого-то вы никогда не сумеете мне предложить, милорд, а значит, нет смысла продолжать эту беседу.

— Похоже, как вы мне указали, я и вправду поступил весьма глупо, — сказал граф.

На его губах появилась усмешка, и он произнес:

— Как я мог забыть, что каждая женщина мечтает сделаться объектом ухаживания!

— Меньше всего я мечтаю об этом, — сухо сказала Тэлия. — Если, конечно, под ухаживанием вы подразумеваете попытки окольным путем заставить меня принять то… от чего я только что отказалась.

— Но, получив все это, вы бы были только благодарны, — холодно заметил граф.

— Всегда помнила о том, что следует бояться данайцев, дары приносящих, — сказала Тэлия. — И о том, что кто предостережен, тот вооружен. Что бы вы ни предложили мне теперь, милорд, я уже буду знать, каковы ваши истинные цели.

— Тогда мне придется пересмотреть свою кампанию с другой стороны.

Тэлия рассмеялась:

— Так вот что это на самом деле — кампания! Битва, которую нужно выиграть любыми средствами, чтобы не потерять воинской чести! Но на этот раз, милорд, вы встретили непримиримого врага, которого нельзя запугать или застать врасплох!

— Звучит довольно самоуверенно.

— А вы не так страшны, как мне казалось.

Граф нахмурился.

— К чему вы это говорите?

— Только что вы, быть может, сами того не Сознавая, заново убедили меня в том, что вы настоящий джентльмен, и как бы вы ни обошлись со мной, мою мать вы не обидите.

Граф не ответил, и Тэлия сделала шаг в его сторону. «

— Ведь так? — спросила она. — Ведь это правда… так?

В ее голосе слышалась мольба, и граф с сожалением произнес:

— Уступаю вам в этом, но ни в чем больше.

Он увидел облегчение в ее глазах, и это тронуло его.

В том, как она старалась защитить свою мать, было что-то героическое.

Он поставил бокал и сказал:

— Я отвезу вас домой.

— Благодарю вас, — только и ответила Тэлия.

По пути вниз ее охватило чувство того, что ей только что удалось избежать какой-то смутной опасности, однако это почему-то уже не вызывало испуга.

Когда они вошли в зал, музыка и голоса звучали громче, чем прежде.

На улице их ожидал экипаж графа, и когда они уже сидели внутри, Тэлии неожиданно пришла в голову мысль, что о произошедшем с ней было бы полезно записать.

Было бы интересно описать истинный вид отдельного кабинета.

Когда экипаж тронулся с места, граф сказал:

— Позвольте вашу руку.

Тэлия подумала, что ее отказ прозвучит по-детски наивно.

Она протянула руку, и граф взял ее в свои ладони.

Тепло и сила, с которой граф сжал ее пальцы, вызвало у девушки странные, неведомые ей прежде ощущения.

— Поверите ли вы мне, — проникновенным голосом произнес граф, — если я скажу вам, что, хотя этот вечер ни на йоту не соответствовал моим ожиданиям, я наслаждался каждой минутой, проведенной с вами, и то, с какой силой хотел бы я снова увидеть вас, невозможно описать словами?

— Это… будет трудно, милорд, и… этого вообще не стоит делать, — ответила Тэлия.

— Но так хочу я, а это уже совсем другое, — сказал граф. — Ведь вас, должно быть, разочаровало, если бы книга, которую вы решили почитать перед сном, неожиданно кончилась после первой главы.

Тэлии пришлось признать рассудительность и правоту его слов. И в то же время это ее напугало.

Чувствуя прикосновение его рук к своим, чувствуя близость графа, Тэлия уже не могла игнорировать его как мужчину, хотя это и удавалось ей в начале вечера.

— Мне… нравится беседовать с вами, милорд, когда… вы не пытаетесь… шантажировать меня, — помолчав, еле слышно произнесла Тэлия, — и я бы хотела увидеть вас снова, но… Этого нельзя делать, и это… так нелегко для меня… Так что, пожалуйста… не просите меня об этом больше! Будет гораздо лучше, если вы… исчезните из моей жизни!

— Именно этого я и не собирался делать, — сказал граф. — Поверьте мне, Тэлия, вы так очаровали меня, что отныне я буду считать часы до встречи с вами!

Тэлия резко повернула голову, но, не сумев в полумраке различить выражение лица графа, сказала: