— Я дам тебе деньги, — тихо сказал граф.

Вздох Тэлии поведал ему, как сильно она боялась услышать иной ответ.

— Полагаю, ты не возьмешь чек, — продолжил он. — Ведь на нем будет мое имя.

— Нет-нет! Мне нужны… банкноты!

— Хорошо, — ответил граф. — Просто подожди здесь.

С этими словами он вышел из комнаты, и Тэлия, словно ноги не могли держать ее, без сил опустилась в кресло и спрятала лицо в ладонях.

Он поможет ей спасти отца!

Некоторое время она не думала ни о чем другом и даже о том, что она обещала в обмен на деньги.

Имело значение лишь то, что ее мать ни о чем не узнает, а отец сможет спокойно вернуться домой.

Тэлия подумала, как бы ее убило, если бы граф отказался дать ей денег, заявив, что она со временем сама может их заработать.

Поступи он так, и вся их жизнь повисла бы на волоске ожидания того, что отец в любой момент может прибыть в Англию лишь для того, чтобы тут же быть арестованным.

» Он спасен! Теперь он спасен!«— повторяла про себя Тэлия, пытаясь не думать ни о чем, кроме счастья матери и того, что они вскоре вновь будут вместе.

Открылась дверь, и граф опять вошел в комнату.

В его руках ничего не было, и Тэлию словно кинжалом пронзила мысль о том, что он в последний момент передумал и сейчас скажет ей, что в настоящий момент не может дать ей таких денег.

Похоже, граф умел читать ее мысли, поскольку сказал:

— Мой секретарь сейчас приготовит все, что необходимо. К счастью, у нас всегда имеется в сейфе значительная сумма на случай необходимости. Ну а пока мы ждем, я еще раз настоятельно предлагаю тебе выпить вина.

Не дожидаясь ответа, граф подошел к столику в углу комнаты и налил вина из бутыли, стоявшей в ведерке со льдом.

Подойдя к Тэлии, граф вложил бокал в ее руку.

— Я… не хочу, — сказала Тэлия.

— А ради меня?

— Да… конечно…

В ее голосе звучала покорность, и неожиданно девушка осознала, что приговорила себя к исполнению всех его требований, чего бы граф от нее ни пожелал.

» Я благодарна ему… Я так благодарна «, — подумала Она.

И в то же время ей казалось, что только что она вынудила себя расстаться с тем, с чем недавно гордилась, беседуя с графом, — со своим самоуважением.

Отныне ей придется занять место в ряду с такими женщинами, как Женевьева, которые доставляют удовольствие джентльменам видом своего тела в одной лишь ночной рубашке и ожидают от только что представленных им мужчин платы за это удовольствие.

» Не надо об этом думать «, — сказала себе Тэлия.

Но мысли никуда не исчезали, а продолжали роиться в ее голове, порождая чувства того, что она более не была самой собой, но стала такой женщиной, подобных которым она презирала, хотя л обслуживала их в лавке как скромная продавщица.

Граф продолжал хранить молчание, и она также не сказала ни слова.

Подчинившись его желанию, она пригубила вино, ощущая на себе взгляд графа, хотя сама на него не смотрела.

Открылась дверь, и в комнату вошел секретарь, держа в руках большой пухлый конверт.

Граф направился к нему навстречу.

— Я вложил самые крупные банкноты из тех, что были, милорд, — сказал секретарь.

— Благодарю, — ответил граф.

Он взял конверт, и когда секретарь вышел, протянул его Тэлии.

— Здесь то, что тебе требуется, — сказал он, — но мне не хочется, чтобы ты разгуливала пешком по городу с такой суммой денег, так что я могу доставить ее туда, куда тебе угодно. Или же могу подвезти» тебя на своем фаэтоне?

— Не могли бы вы… отвезти меня обратно… к лавке миссис Бертон?

— Как будет угодно, — ответил граф.

Она поставила свой бокал и, сжимая в руках конверт, поднялась на ноги.

Ее лицо было бледным. Широко открытыми и немного испуганными глазами она взглянула на графа.

— Я… хочу поблагодарить вас…

— Может быть, стоит оставить это до вечера? — спросил граф.

— Д-да, конечно…

В ее голосе прозвучали тревожные нотки, не ускользнувшие от его слуха.

— Перед тем, как мы уедем, — начал он, — мне бы хотелось кое-что сказать.

Тэлия взглянула на него, и ему показалось, что девушку бьет дрожь.

— Дело вот в чем, — сказал он. — Эти деньги я отдаю безвозмездно, не связывая тебя никакими обязательствами, и мне не нужны никакие благодарности, кроме тех, какие ты уже выразила.