Отношениям Габриэль и Мейсона завидовали все. Когда у половины детей даже нет активной отцовской фигури, Мейсон делал всё, чтобы присутствовать в жизни дочери. Но что если отношения и в действительности были "слишком идеальные" ? Чем старше становиться Габриэль, тем сложнее Мейсону видеть в ней свою маленькую дочь. Его сложно винить, когда ты холостяк, а рядом живёт красивая девушка - как же не поддаться своим инстинктам?
========== Пролог ==========
Я падший мужчина. Мерзкий и грязный. Как можно ещё назвать происходящее?
Когда я сижу в моём рабочем кабинете и смотрю по камерам наблюдения, как спит моя дочь. Можно было бы оправдаться тем, что это обычная родительская настороженность о ребёнке, но моей малышке далеко не пять. И наблюдаю я зачастую за не столь невинными действиями.
Мне сорок пять лет, у меня своя компания, для своего возраста я выгляжу хорошо благодаря посещению спортивного зала и относительно здоровому стилю жизни, чего бы ещё мне не хватало?
Её.
Но понял я это не сразу. Долгое время у нас были нормальные отношение как у нормальных «отцов и дочек»……
Хотя я много работал и проводил время со своими партнёрами больше, чем дома, мне казалось, что Габриэль я вниманием не обделял. Да, безусловно сейчас, смотря на прошлое, я понимаю, что мог бы быть больше с ней. Девочке расти без матери сложно, но никто никогда не обращает внимание на отца. Мне приходилось заполнять все роли самому: работать, смотреть за ребёнком и оплакивать жену одновременно давалось не легко.
Но мы справились. Стоило мне увидеть Габриэль, я забывал обо всём на свете. Она была моей опорой, силой и источником неиссякаемой энергии. Один её смех или взгляд в её большие голубые глаза были причиной для того, чтобы я продолжал жить дальше.
Сейчас моя девочка растёт и из ребенка превращается в красивую женщину. Она всегда вела себя как взрослая, поэтому я заметил её перевоплощение, лишь когда она стала проявлять его физически. Я изо всех старался не замечать этого — всем родителям сложно принять факт того, что их маленький, беспомощный комочек превращается в своего человека. Он больше не смотрит на тебя так, словно ты единственный человек в их жизни, и, исследуя мир, понимает, что есть более интересные люди.
Но я не знал, что с её взрослением наши отношения станут меняться тоже. Мы всегда с Габриэль тепло общались, и даже всех устрашающий «подростковый период» не отделил нас друг от друга.
И чем больше я старался не замечать её изменений, тем меньше у меня это получилось, и вот сам не зная, как это получилось, по всему дому были установлены камеры. И даже дав себе слово, что не собираюсь смотреть в них, ну только за исключением случаев безопасности, я нашёл себя постоянно за экраном грёбанного монитора. Мне никогда не было понятно, как люди могут иметь зависимость от порно — всё казалось таким наигранным и переигранным, но теперь я сам не мог увести глаз и стал чаще дрочить. Габриэль была действительно создана, чтобы смотреть на неё. Её прекрасное, юное тело постепенно превращало меня в своего раба, само этого не осознавая.
Я не знаю, когда именно это началось, наверное, летом, когда она надела купальник своей подруги Джанет вместо слитного как обычно. Именно тогда я заметил её загорелые женственные изгибы. Мы находились у нас дома, и отправить её переодеться не было возможности. Тем более, что кроме меня и её подруги никого не было. Погода была восхитительная, дул прохладный ветер, который снимал жару, и я решил поработать с террасы нашего дома. Вот только кто же знал, что вместо этого я проведу целый день наблюдая за Габриэль и Джанет. По удивительному совпадению они решили заняться йогой на лужайке прямо под нашим балконом. Габриэль грациозно изгибалась и растягивалась в своем маленьком, синем купальнике.
Кажется, теперь я тоже люблю йогу.
Она встала на четвереньки и с выдохом плавно прогнула спину. Когда она дала инструкции Джанет, та случайно задела её ногой, из-за чего они обе упали и стали дурачиться. Чтобы избежать свою подругу, моя дочка прыгнула в бассейн.
День кончался, и становилось прохладней. Я поспешил с полотенцами к девушкам.
— Здравствуйте, Мистер Хейз! — первой меня заметила Джанет и поторопилась подплыть ближе ко мне.
— Сколько раз, я говорил называть меня просто Мейсон? Не такой я и старый.
— Что вы? Дадите фору нашим сверстникам, — сказала девушка, смеясь.
— С учётом того, что ты здесь поселилась, можешь вообще отпустить формальности, — ответила ей Габриэль.
— Словно у тебя, кроме меня, есть друзья! — Джанет показала язык, после чего они стали плескаться водой.
— Выходите из воды и выясняйте свои отношения здесь. Уже холодно, — встав позади, сказал я громким голосом, чтобы девушки могли меня услышать.
Я глубоко вздохнул.
Похоже я действительно старел, ведь не понимал это поколение. Недавно к нам приходили друзья Габриэль, и мои наблюдения повергли меня в шок. Использование сарказма и цинизм не в попадя; странный юмор, шутки про смерть и убийства — кто вообще решил, что постоянно говорить, что убьёшь себя можно считать юмором? Не говоря про то, что они смеются на простые изменения, которые делают на изображениях, или просто удаляют буквы, или вообще игнорируют правила грамматики, и это почему-то имеет дикий эффект, от которого у них каждый раз перехватывает дыхание.
Слава богу, что Габриэль слушается меня и понимает, что в профессиональном мире никто не будет тебя воспринимать всерьёз, если ты будешь выражаться как сапожник, использовать слова-паразиты и неостроумно шутить, насколько бы грамотным специалистом ты бы не был. Несмотря на это, мне приходилось объяснять ей, что использовать слова буквально/реально * в предложениях, где и так смысл является прямым, не имеет смысла. Или её привычка употреблять словосочетание «если честно» — получается ты врал всё это время и только сейчас сказал правду?