– Да! – Маша высоко подняла руку с кулаком. – Ура! – закончив тем самым обсуждение.

Другие группы еще обсуждали, мы закончили раньше многих. Саша с Машей продолжали дружески общаться.

Дженнифер все обсуждение просто сидела, кивала, смотрела на нас, мало говорила, внимательно слушала и улыбалась.

Маша увлекалась роком и недавно была на концерте известного уже пожилого рок-исполнителя. Они с Сашей пообсуждали этот концерт и немного позаигрывали…

– Да? – Маша наклонила голову набок, приблизилась к Саше и внимательно на него посмотрела. – Тоже его обожаю! – она засмеялась. – У него сейчас концерты в Краснодаре.

– У меня знакомые идут на его концерт? А я не успел купить билет! Вот блин!

Я не увлекалась роком и не любила этого певца.

– А я тоже иду! Хочешь со мной? У меня есть лишний билет на завтра! Сестра не пойдет! Мы идем компанией!

– Супер! Если можно! Ой, как мне повезло! Вот классно! Спасибо, Машка. – Саша полез к Маше обниматься.

– Да что ты!

– Да, – Саша тут ж принял правила игры. Маша кокетливо к нему наклонилась и положила голову на плечо…

Саша и Машей понравились друг другу. Она как обычно запросто общалась со всеми парнями, а он также со всеми девчонками. И никто бы не подумал, что они только сегодня впервые видели друг друга.

Маша с Сашей немного позаигрывали. Остальные уже закончили обсуждение ярлыков. Эдам попросил внимания. Он заканчивал эту встречу.

Эдам сделал выводы по встрече для всех групп, сказал:

– Итак, друзья, сегодня вы увидели, что мы смотрим на себя глазами окружающих и ведем себя соответственно. Вы заметили, как меняется наше поведение в зависимости от «взятой на себя роли». Мы постепенно становимся теми, кем нас считают окружающие. Мы «срастаемся» с нашим ярлыком. И это не всегда хорошо! Подожди, подожди, Саша, как это по-русски, – Эдам достал небольшую бумажку в линию, на которой были написаны новые слова, и хотел прочитать по слогам, но не знал, как читается. Саша помогал Эдаму выучить язык и уже дружил с ним. Эдам каждый день учил несколько новых слов на русском. Русские слова у него были написаны английскими буквами.

– Итак, по-русски это: …. – Саша написал ему русское слово латиницей. – А это читается как «п»? – Да, это читается, как «п»… – И Саша стал открывать Эдаму секреты русского произношения.

И Эдам, коверкая буквы, прочитал по слогам на русском: «сте-ре-о-тип», чем вызвал всеобщий смех. Он замер на мгновение, ожидая реакции зала.

– Вух, – Эдам смахнул пот со лба. – Какое длинное русское слово!.. А теперь слово сегодняшней встречи: «Inspiration – Вдохновение», – воодушевляющее сказал Эдам. Он в конце каждой встречи говорил одно слово. Кстати, слово одной из прошлых встреч было «оружие».

– Видишь, сегодня слово «Вдохновение», – сказала мне наклонившись Дженнифер.

Яся активно записывала в тетрадку, что на встречах говорил Эдам, и слова встреч в том числе.

В этот раз понедельничный американский клуб получился веселым и прикольным.

– Кстати, Эдам – «региональный директор», – сказал мне Саша Янченко. В компании американцев становилось все интереснее. Эдам пропивал таблетки, стимулирующие развитие нейронных клеток мозга, большие такие. Доза его таблеток соответствовала «региональному директору».

– Вот мы с Машкой классно на концерт сходили! Вот она молодец! Вот мне повезло! – сказал мне Саша на следующей встрече в среду.

Итак, мне было восемнадцать, я училась на первом курсе и благоразумно подружилась для практики английского с группой протестантов-американцев…

Яна

На встречах стала появляться маленькая худенькая женщина Лена Соил, с лысеющим лбом, тщательно загримированным, коротко подстриженная, крашеная в темно-рыжий, многодетная мать со смешным мультяшным голосом, тоже из баптистов. У нее было, по-моему, шестеро дочерей. С ее старшей дочерью я познакомилась там же, в американском клубе. Ее звали Яной. Женщина ходила на несколько встреч по средам, один раз была со мной в малой группе. В тот раз она была с новым любовником, высоким, бородатым худым, мышечным красавцем. Они познакомились в походе в горы, которые, как я поняла, она любила. Она недавно начала с ним встречаться. Он не сводил с нее глаз и казался влюбленным. Мне запомнилось, как она сказала, что «детей надо воспитывать своим примером». Мы тогда говорили о героях. Каждый вспоминал героев, рассказывал, кого он считает своим героем и почему. Американцы вспоминали Мартина Лютера Кинга и даже ставили музыку с его речью, когда негры собирались на работу. Еще вспоминали Линкольна, некоторых политиков. Русские вспоминали великих полководцев Суворова и Кутузова, героев Великой Отечественной войны. Саша Янченко тоже назвал своего главного героя, он сказал, что его героем является текущий президент.

А эта маленькая женщина сказала: – Для меня главный герой – это я сама. Я одна воспитываю шесть детей. Без отца. И да, я герой. Их отец пропал и даже не платит мне алименты. Сейчас буду его разыскивать через суд. Шесть детей воспитать одной – да, я герой в своих глазах! И герой для своих детей! – Ее сорокалетний «парень» смотрел на нее уважительно и с восхищением, когда она это говорила нам всем.

Говорили, что эта женщина тоже растворила своей матери «раковую опухоль» и сейчас сидела на «денежном гейзере», поэтому с мужиком и начала встречаться. Эдам сказал, что он с ней скоро расстанется. Еще поговаривали, что она «продаст» свою старшую дочь Яну в проституцию – продать старшего ребенка всегда плохой знак, старшие дети самые энергетически сильные, несут силу рода. Поэтому Яна и общалась с американцами, они могли ей помочь, прикрыть – представители другой страны…

Наши американцы взяли над этой женщиной шефство – решили помогать многодетной матери. Думаю, что помощь ей на самом деле была нужна…

Ее старшая дочь Яня примелькалась у американцев… Ей было семь, и она только пошла в школу – абсолютно очаровательная, темноволосая и кареглазая, похожая на мать. Она была очень худой, смуглой, с волосами по лопатки. Она сама была не в восторге от такого количества сестер, и что сама нянчила младших, была им как нянька, самой младшей было года два. Одна из средних сестер тоже начала ходить к американцам, и Яня уже ревновала ее к ним. Яна учила язык, американцы иногда кормили ее, отдавали свою старую одежду. Ее мать надеялась, что американцы будут помогать ей, материально в том числе, но она хотела, как я думаю, слишком многого, никто помогать Яне особо не собирался. Американцы улыбались, обнимались со всеми, но менять чью-либо жизнь к лучшему, или брать за кого-либо ответственность, не торопились… Их миссия была приводить к Богу, а не усыновлять или удочерять.