Попытки Папена сформировать правительство не увенчались успехом, ибо проходили на фоне усилившейся угрозы гражданской войны. Во время своего второго краткого пребывания на посту канцлера Шлейхер, которому так же не удалось сформировать жизнеспособное правительство, пытался убедить президента объявить чрезвычайное положение. Армия безусловно повиновалась бы Гинденбургу, но нацисты и левые тотчас же вцепились бы друг другу в глотки. Президент напомнил Шлейхеру, как тот сам еще недавно информировал его о том, что подобный шаг неминуемо привел бы страну к гражданской войне и армия и полиция были бы просто не в состоянии контролировать ситуацию. Шлейхер ушел в отставку, очистив место для Папена. Это случилось 28 января 1933 года. Атмосфера в стране в это время была накалена до предела, жестокие уличные стычки, кое-где напоминавшие настоящие бои, охватывали все большую территорию. С самого начала января Папен и все лидеры правых партий и группировок вместе с промышленниками поддерживали тесные контакты с Гитлером и Герингом. Тем не менее ситуация еще отличалась большой неопределенностью, когда Папен все-таки убедил старого фельдмаршала в том, что «богемский ефрейтор» на самом деле куда более серьезная политическая фигура, чем это можно предположить по его внешнему виду. (После своей первой встречи с Гитлером в 1931 году Гинденбург сказал, что этот человек скорее подходит на должность министра почт, чем на роль вождя нации.) Папен предлагал следующее решение: Адольф Гитлер становится канцлером, а он сам вице-канцлером, сосредоточив в своих руках реальную власть.

Господин Гитлер скромно согласился с тем, что его партии, помимо поста канцлера, будет предоставлено только два места в правительстве: Вильгельм Фрик, бывший баварский полицейский, должен был стать министром внутренних дел, не имея, впрочем, власти над полицией, в то время как Герман Геринг назначался министром без портфеля и прусским министром внутренних дел при Папене, который был государственным комиссаром Пруссии. В правительство вернулись несколько прежних соратников Папена по «кабинету баронов»: граф Лутц Шверин фон Крозиг, барон фон Нейрат и Доктор Франц Гертнер получили портфели министров финансов, иностранных дел и юстиции. Альфред Гугенберг, лидер националистов, стал министром экономики, продовольствия и сельского хозяйства, Зельдте, глава «Стального шлема», — министром Труда, а генерал фон Бломберг — военным министром. Это была коалиция, которая скорее представляла весь спектр германских правых партий и группировок, чем нацистское правительство. В полдень 30 января Гитлер со слезящимися от радостного волнения глазами вышел из отеля «Кайзерхоф». На аудиенции у президента Гинденбурга он был только что назначен канцлером. В тот вечер слышали, как он прошептал себе: «Никакая сила на земле не заставит меня уйти отсюда живым».

Шверин фон Крозиг вспоминал в своем дневнике, как новый канцлер, несмотря на неуклюжие манеры, завоевал уважение членов кабинета в 1933 году. Все восхищались его безупречной памятью и «той ясностью, с которой он мог сформулировать самый запутанный вопрос..., а также его способностью взглянуть под совершенно иным углом зрения на какую-нибудь хорошо известную и давно обсуждавшуюся проблему». Он просил их, опытных политиков, помогать ему своими советами. Папен говорит, что поначалу Гитлер был «неизменно вежлив и даже скромен». На обеде, данном в его честь командующим рейхсвером, он объяснил собравшимся генералам и адмиралам, что, забирая в свои руки контроль над всей внутренней и внешней политикой, он оставляет за армией и флотом свободу действий в области перевооружения и подготовки личного состава. Спокойное поведение Гитлера контрастировало с жесткими и властными манерами Геринга. Константин фон Нейрат сказал как-то британскому послу, что настоящим фашистом в нацистской партии был Геринг, а не Гитлер.

Такие метаморфозы были временными и объяснялись очень просто: канцлер еще и неделю не обладал всей полнотой власти. Положение казалось довольно шатким, и некоторые наблюдатели даже полагали, что Гитлер недолго продержится на своем посту. В пользу этого предположения говорили многие веские аргументы. У Гитлера совершенно отсутствовал опыт управления государством, а среди его сторонников не было единства, и если многие из них мыслили догмами национализма и антисемитизма, то были и такие, кто придерживался истинно социалистских убеждений. Кроме того, за социал-демократами оставались 133 места в рейхстаге и руководство настроенными по-боевому профсоюзами; коммунисты располагали 89 депутатскими мандатами, и у них еще имелись козыри в виде вооруженных отрядов красных штурмовиков. У Гитлера не было большинства ни в рейхстаге, ни в кабинете. Вдобавок было известно о том, что и президент не питает к нему особых симпатий, а вооруженные силы хранили верность только Гинденбургу.

Назначение Гитлера канцлером состоялось при условии, что он будет ориентироваться на большинство в рейхстаге. Он, однако, не преминул потребовать новых выборов, тем более что теперь в его руках был правительственный аппарат, при помощи которого можно было влиять на избирателей и манипулировать результатами выборов. Членам своего кабинета он мотивировал необходимость выборов тем, что лидер католических партий монсеньор Каас выдвинул «совершенно неприемлемые условия» для своего вхождения в коалицию, В конце концов уставший Гинденбург согласился распустить рейхстаг.

В Пруссии Геринг, всемогущий министр внутренних дел, по-своему готовился к выборам. Не успели еще просохнуть чернила на указе о его назначении, как он уже сместил со своих постов 22 из 32 окружных начальников полиции; в феврале были уволены сотни инспекторов и тысячи сержантов, а их места заняли штурмовики или члены «Стального шлема». Геринг правил Пруссией, не обращая внимания на Папена. В конце февраля он увеличил общую численность прусской полиции на 50000 специальных сотрудников, также набранных из числа штурмовиков. Всем им было приказано безжалостно расправляться с «врагами государства» — марксистами.

В это время Герман Геринг становится правой рукой канцлера Гитлера. По своей сути он был авантюристом и аморальным убийцей, хотя и не лишенным своеобразного шарма, который, очевидно, и помог ему упросить американского военнослужащего дать ему в нюрнбергской тюрьме капсулу с ядом, чтобы избежать повешения. Хотя он во всем подчинялся Гитлеру, но, как выразился Геббельс, у него «было столько же общего с партийными идеями, сколько у коровы с радиологией». Тем не менее «толстый Геринг» пользовался широкой популярностью в народе, который иногда совершал неожиданные поступки. Так, он спас от смерти несколько человек, среди которых были и евреи, но это шло скорее от его природного добродушия, чем от чувства справедливости или милосердия: если бы ему было нужно, то с таким же беззаботным «добродушием» он отправил бы их в газовые камеры. Вскоре, однако, он стал жертвой своих патологических наклонностей. [12]

Выборы были назначены на 5 марта. Доктор Геббельс признал в своем дневнике 3 февраля: «Мы можем воспользоваться всеми средствами государства. Радио и газеты в нашем распоряжении. Ми достигнем небывалых успехов в искусстве пропаганды. На этот раз мы не испытываем недостатка в деньгах». Геринг заставил раскошелиться промышленников, которые пожертвовали миллионы марок. Он пообещал им, что «эти выборы наверняка будут последними. На протяжении следующих десяти, а возможно, и ста лет других подобных мероприятий не предвидится». Тем временем Гитлер уверял избирателей, что через четыре года они обязательно получат возможность выразить свое мнение о нем у избирательных урн. Избирательная кампания велась драконовскими методами, оппозиционные газеты закрывали направо и налево, неугодных кандидатов избивали, причем не только коммунистов, но и католиков и социал-демократов. Был убит пятьдесят один человек, сотни получили увечья.