Торвальда Нома сморила усталость, и, как только Карса вернул бревно в прежнее положение, низинник задремал. Воителю же было не до сна.

Он сделал очередную передышку. И опять в подвале стало тихо, если не считать его собственного дыхания и храпа, доносившегося с противоположного конца бревна. Потом по потолку застучали солдатские сапоги. Кто-то несколько раз прошелся взад-вперед и покинул сарай.

Карса встал. У него кружилась голова.

– Отдохни подольше, теблор, – послышался голос низинника.

– Некогда мне отдыхать, Торвальд Ном.

– Но и торопиться особо не надо. Сильгар все равно вынужден задержаться в городе, пока малазанцы не двинутся дальше. Он со своим караваном намерен идти под их защитой. А до Мальмоста – это город такой – путь неблизкий. Да и дорога небезопасная. Разбойники из Дурнева леса и Желтой Метки не упустят возможности поживиться. Говорю это тебе со знанием дела и изрядной долей гордости. Я приложил немало стараний, чтобы превратить разухабистых головорезов и молодцов с большой дороги в некое подобие воинов. О том, чего мне это стоило, лучше помолчу. Но теперь они за меня горой. Кабы не малазанцы, моя армия давно освободила бы меня отсюда.

– Я убью этого Сильгара, – пообещал Карса.

– Будь с ним поосторожнее, великан. Мало того, что Сильгар – дрянной человек. Он умеет покорять таких воинов, как ты.

– Не забывай, Торвальд Ном: я – урид, а не сунид.

– Не беспокойся. Я помню об этом. Ты и ростом выше, и сильнее, и свирепее, чем суниды. И все равно: с Сильгаром держи ухо востро.

Карса уперся ногами в бревно.

– Слышишь, теблор? Не трать понапрасну силы. К чему торопиться, если тебе все равно некуда идти? Я не впервые оказываюсь в цепях и знаю, о чем говорю. Не спеши. Если не будешь дергаться и не помрешь раньше времени, судьба тебе обязательно улыбнется.

– А если не улыбнется, можно и утонуть в этой вонючей жиже, – презрительно усмехнулся Карса.

– Я понял твой намек, великан. Но даже самых смелых порою охватывает отчаяние. Главное – не поддаваться ему.

– Ты давно здесь? – спросил воитель.

– Когда меня схватили, на земле еще лежал снег, а озеро покрывала ледяная корка.

Карса повернулся в сторону собеседника и поискал глазами его едва различимый силуэт.

– Знаешь, Торвальд Ном, я думаю, что даже низинник не заслуживает таких страданий.

– И вы еще называете нас детьми! – скрипуче рассмеялся Ном. – Теблоры могут, не задумываясь, отрубить человеку голову. Совсем как палачи. Но у нас казнь считается милосердием, поскольку сразу обрывает страдания жертвы. А здесь любят, чтобы человек мучился подольше. Натианцы – большие выдумщики по части разнообразных пыток. Поверь мне: зимние холода – едва ли не самая мягкая из них. Раз уж твой набег не удался, благодари своих богов за то, что Сильгар заявил на тебя права и что в городе появились малазанцы. Знаешь, как обошлись бы с тобой местные жители? Посадили бы в клетку и вначале дали бы затянуться всем твоим ранам. А потом стали бы заживо сдирать с тебя шкуру. По кусочку. Этого развлечения хватило бы им надолго. Представляю, как бы над тобой здесь измывались. И неудивительно, ведь, считай, весь город тебя ненавидит. Уверяю, здесь бы все вволю натешились, глядя, как пытают теблора.

Карса вновь принялся за прут.

Наверху послышались голоса, затем топот ног, явно босых. Глухо лязгали цепи. Юноша пересел к другой стене, чтобы видеть дверь. Вскоре она откинулась. Размахивая фонарем, в подвал спустился стражник. За ним двигались суниды. Всю их одежду составляли короткие юбки из мешковины. В отличие от Карсы, кандалы у этих пленников были только на левой ноге, соединенные общей цепью. Стражник шел по проходу между канавами. Суниды тащились следом – шестеро мужчин и пять женщин. Они брели с низко опущенными головами. Воитель пристально глядел на них, ожидая, что хоть кто-то из одиннадцати заметит его присутствие. Да нет, какое там.

Стражник подал знак. Суниды остановились в нескольких шагах от Карсы, повернулись и прыгнули в свою канаву. В подвал спустились еще трое низинников, которые начали приковывать сунидов за другую ногу к бревну. Никто из узников даже и не подумал сопротивляться.

Закончив свое дело, все низинники поднялись по ступеням обратно. Скрипнули петли двери, и она с шумом закрылась, оставив в сумраке клубы пыли.

– Так это правда, что сюда бросили урида? – шепотом спросил кто-то.

– Никак я слышу голос теблора? – насмешливо и презрительно ответил Карса. – Наверное, мне показалось. Теблоры не становятся рабами. Теблор скорее предпочтет умереть, чем покориться низинникам.

– Урид… и в цепях. Как и все мы.

– Не равняйте меня с собой! Я видел, как вы позволяли этим поганым детишкам приковывать вас. Мне недолго оставаться здесь. Я напомню сунидам, что значит быть настоящим теблором.

– Мы видели повозки, доверху нагруженные убитыми. Там были местные и малазанцы. В городе до сих пор стоят плач и стоны. Мы узнали, что вас было всего трое.

– Двое. По пути сюда нашего соратника Делюма Торда ранили в голову. Он лишился рассудка и бежал вместе с нашими собаками. Будь Делюм в здравом уме и прежней силе, его кровавый меч…