А пока… Родилась я в Баку… С родными мне очень повезло. Почти все члены моей семьи добились в жизни больших успехов, и их имена помогали мне открывать любые двери.

Мой дед был известный поэт и переводчик. Он писал замечательные стихи, знал несколько языков, переводил на армянский Пушкина, Лермонтова, Шевченко и, отлично владея фарси, переводил иранских поэтов на азербайджанский язык. Именно ему я обязана своей огромной любовью к литературе.

В его кабинете книжные полки хранили драгоценные тома великих писателей и поэтов, которые учили меня мечтать.

Сам дед, как и его сокровища, был для меня источником знаний, образцом мудрости и мужества.

Самвел Ованесович Григорян родился 22 апреля 1907 года в нынешнем Арцахе, в селе Шош Аскеранского района. Его отец, Ованес Балаевич Исраелян, был кузнецом, мама, Маргарит Агванян была домохозяйкой. В 1909 г. отец в поисках работы, перевозит семью в Баку. Деду было 7 лет когда началась Первая Мировая Война.

С первых дней войны его отец, единственный кормилец в семье, ушёл на фронт. С этого дня голод и нужда становятся неразлучными спутниками семьи. К счастью, он вернётся живым с войны в 1917 году.

27 мая 1918 года партия «Мусават» объявляет прежние Бакинскую и Елизаветпольскую области азербайджанскими. Последующие трагические события в 1918–1920 годах в Баку, унесут жизни многих армян и не обойдут стороной семью моего деда.

Его мать и старшую сестру на глазах у детей убили ввалившиеся в дом агрессивные националисты. Дедушке и младшей сестре чудом удалось спастись. Позже его отец снова женился, но жизнь с мачехой напоминала кошмар.

Двенадцатилетний Самвел в 1919 году с большими трудностями перебрался на Родину, в Нагорный Карабах. Здесь он живёт со своим дедом, в семье любимого дяди – брата отца, Сеина. Ему нравится ходить в школу, читать книги, открывать для себя новый увлекательный мир знаний, но ему также приходится помогать в доме по хозяйству.

5-го июля 1921 г. новым решением Кавказского бюро РК(б)К Нагорный Карабах был оставлен в составе Азербайджанской ССР с предоставлением широкой областной автономии на маленькой её части.

Родом из Арцаха, как и все его предки, мой дед в возрасте 20-ти лет возвращается уже в советский Баку с твёрдой уверенностью в своих силах и с огромным желанием преуспеть. В те годы Баку еще славился своим интернационализмом и благосклонно раскрывал объятия всем приезжающим в столицу, построенную армянами, независимо от их национальной принадлежности.

Уже в те годы юноша мечтал о стихах, хотя ещё не осмеливался их писать. Его кумирами были Ованес Ованисян, Егише Чаренц, Аветик Исаакян, и, конечно же, Ованес Туманян, которого он всю жизнь считал своим учителем.

Дед рассказывал, как получая первое удостоверение личности, офисный работник, не разобрав его настоящую фамилию, записал – Григорян, надменно заявив: «Вы, армяне, все Григоряне» Так Самвел приобрел фамилию Григорян.

Мой дед, талантливый человек с яркой индивидуальностью, проживёт долгую и красивую жизнь.

Армянин из Шуши станет Народным поэтом Азербайджана. Долгие годы будет руководить журналом «Литературный Азербайджан» на армянском языке, получит множество медалей и орденов: орден Октябрьской революции, Трудового Красного Замени, Дружбы Народов, «Знак Почёта», и с 1959 года почти до самой своей смерти в 1980 году будет депутатом и членом Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР. Думаю, что сегодня ни один армянин не смог бы пробиться и достичь тех высот, которые покорились когда-то, в Баку 40–60х годов, молодому парню из Арцаха. Впрочем, нынче уже нет ни того Баку, ни армян в нём. Как нет, я уверена, и могилы моего деда в «Аллее Почётного Захоронения», где его когда-то похоронили за большие заслуги перед Азербайджанской Республикой.

Самвел Григорян

Семья деда

Я с дедом

Бабушка Мария

Дедушка Самвел

Мой дед

Мой прадед Ованес Исраелян

Ненависть азербайджанцев распространялась не только на живых армян, но и на отошедших уже в мир иной. От армянского кладбища в городе не осталось и следа, что уж там говорить о могиле какого-то армянина, позволившего себе вольность-упокоиться среди выдающихся азербайджанцев. Таким образом, желание когда-нибудь вновь посетить этот неблагодарный город, чтобы положить цветы на могилы моих предков, навсегда исчезло из моего сердца вместе с их могилами.