— Боюсь это невозможно, он сросся с кораблем. — ответил я.

— Подробнее. — заинтересованно сказал Борис Владимирович.

— Убийца представлял из себя смесь механизмов и вживленного в них тела. Во время сражения он смертельно ранил моего товарища, но мне удалось прикончить механойда. — проговорил я, в очередной раз повторяя историю помещения Максима в костюм с щупальцами. — Сейчас он уже на столько сроднился с механизмом что в состоянии воспринимать тактильные ощущения.

— Ельза тут совершенно не при чем, ты только зря её злишь. — покачал головой Борис Владимирович. — В то же время с каждым твоим словом ты и твои товарищи становятся все более интересны. Убить — это одно. Захватить и использовать совершенно не знакомые технологии, не допустив смерти носителя — совершенно иное.

— Надеюсь этот интерес будет на пользу нашему сотрудничеству. — ответил я.

— Безусловно… может даже мне удастся оставить тебя на престоле, по крайней мере дать пару лет, чтобы гарантировать законность передачи власти. — улыбнулся император. — Пока же… можете войти.

Не знаю, как и когда он успел снять защитное поле, полностью повторяющее контуры зала, но сделал это мгновенно. И несмотря на испуг Екатерины, после общения с моими супругами она, кажется, даже немного порозовела. По крайней мере не собиралась бежать без оглядки, вернувшись по первому зову.

— То, о чем я вам расскажу станет достоянием широкой общественности через пару дней. У вас же будет время всё осознать и составить план действий. — холодно произнес император. — Сегодня утром, примерно в шесть утра по Варшаве, группа террористов попыталась устранить адмирала Морозова и штаб его командования. К их несчастью войска, были предупреждены, и террористы получили ожесточенный отпор.

— Отец жив? — чуть не вскочила со своего места Мария. — Прошу прощения, ваше величество, но я очень волнуюсь.

— Жив, хоть и подвергся существенному влиянию диссонанса. — ответил император, наградив Марию обжигающим взглядом. — Чего нельзя сказать о террористах. Их проблема состояла в том, что они активировали взрывные устройства в то же время, когда Петра пытались убить несколько иные силы. В результате сражения между тремя сторонами произошло перенасыщение конструктами корабельного класса и раскрытие врат диссонанса.

— Обычно это приводит к тяжелым, но не катастрофическим последствиям. Но в этот раз схватка велась до последнего вздоха и врата распахнулись достаточно для образования новой, Польской зоны. — продолжил Борис Владимирович. — В данный момент исчезли с лица земли Варшава и города в трехсоткилометровом радиусе от нее. Есть надежда что зона стабилизируется при радиусе триста пятьдесят-четыреста километров. Однако говорить об этом пока рано.

— Кёнисберг? — нахмурившись спросил я.

— Уже под вторичным действием, как и десятки других наших городов. — ответил император. — Меры придется принимать по мере нарастания напряженности. Но это только верхушка айсберга. Во время тунгусской катастрофы на территории зоны проживало меньше двадцати тысяч человек. Здесь же проживают около пятнадцати миллионов. Проживали. У вас будет пять дней, для того чтобы сформировать чрезвычайный совет, собрать ударные группы и организовать патрулирование. Чтобы искаженные формы не проникли вглубь империи.

— Двадцать миллионов? — ошарашенно проговорила Ангелина. — Но как мы… как? Если они будут как тот кабан, возле Вилюйска.

— Не будут. — успокоил я девушку. — Он продукт многолетних мутаций, включая искаженные, но стабильные кости. Тут всё будет иначе. Скорее всего начальные изменения будут почти незаметны.

— Не при такой интенсивности. В ближайшие дни наш западный регион захлестнет волна насилия и сделать мы с этим почти ничего не можем. Нужно обеспечить безопасность крупных городов. Минска, Киева… — серьезно проговорил Борис Владимирович. — От того, как вы справитесь, будет зависеть не только дальнейшая судьба империи, но и ваша собственная. Докажите, что вам можно доверять управление такой громадой. Вы свободны дети. Жду от вас начала решения утром.

— Благодарю, ваше величество. — поднялся я, девушки рядом глубоко поклонились, и мы вышли прочь. Взгляды, которыми обменялись Борис и Екатерина не сулили последней ничего хорошего, но по крайней мере он не собирался её убивать на месте. А так, это и в самом деле их дело, семейное, пусть сами разбираются.

— Информирование? — спросила Ангелина, пока мы шли в мои покои.

— Обязательно. Нужно посмотреть что пришло от военкоров в последний день, что успели показать и на основе этого делать экстренный выпуск. — кивнул я. — Свяжись со съёмочными группами седьмого канала, я переговорю с Суворовыми, а Мария со своим папой. Если он не в состоянии — нужно будет ему помочь.

— Я свяжусь с группировкой войск в Ханты-Мансийске. — проговорила со вздохом Инга. — Кажется отдохнуть нам удастся только в следующей жизни.

Да-да, я себе в прошлой именно так и говорил…

Идя в покои, мы довольно громко обсуждали что именно нужно сделать, как распланировать информирование населения и многие другие полезные вещи. Но стоило нам зайти в комнату и отодвинуть из центра — я поставил маскировочную сферу максимально возможной толщины.