— Чтобы его предотвратить? — спросил увлекшийся Славик.

— А это уже вне моей компетенции. Я человек маленький. Пусть предотвращением занимаются соответствующие органы. Абсолютно. Я получаю сигналы от обеспокоенных райских граждан — и я передаю куда следует. Но там… — Юрий указал на потолок, — там кто-то решил все замять. Замести под ковер. Письма уничтожаются, на звонки не отвечают.

— Избавляться от телефонов пробовали? — привычно поинтересовалась Матильда. — Закапывали, топили, отвозили в Самару?

Славик перевел камеру сначала на Матильду, а потом на окно у нее за спиной, в котором завис над лужей отполированный металлический шарик.

— Сударыня, кто из нас сумасшедший? Я их, по-вашему, столько лет собирал, чтобы в Самару везти?

Пророк подошел поближе, пригляделся к парящему шарику:

— Вот это знаете что? Там внутри аппаратура, чтобы за концом света следить. Из будущего. Не из нашего, из чужого, у нас-то будущего уже, хе-хе, нет. Абсолютно. И время там внутри ихнее, будущее. Дураки наши когда шар вскрывают, там всё от контакта с настоящим временем пш-ш-ш… Исчезает. Абсолютно. Потому и считается, что там пусто. Их в будущем надо открывать или в прошедшем, а наши разве умеют? Мне тезка звонил, космонавт. Рассказывал.

— Какой тезка? — Славик навел камеру на шар.

— Гагарин Юрий. Сударыня, он у вас хоть в школе учился?

— Он необучаемый. Все телефоны звонят или только определенные? — продолжила опрос Матильда.

— Все, — вздохнул пророк. — Бывает, что все сразу как зазвонят среди ночи… Житья нет, абсолютно. Я им: изверги, не возьму, человеку для здоровья надо спать девять часов минимум! На матрасе средней жесткости, в хорошо проветриваемой комнате…

Он почесал грудь, и на мятой рубашке проступила кровь от содранных болячек. Славик вспомнил, что интернет-аудитория обожает рассказы о преодолении разнообразных психических расстройств.

— Извините, не отвечайте, если не хотите, но я заметил эти порезы. Какие эмоции вы пытаетесь заглушить при помощи физической боли?..

— Сударыня! — повернувшись к Матильде, взвыл Юрий. — Я отказываюсь разговаривать с этим троглодитом! Это, во-первых, абсолютно беспардонно! Во-вторых, я больной, что ли, — сам себя резать! Это же оно и есть, я писал неоднократно! Агрессивное воздействие! А я не успеваю просто. Как тут успеешь? Тра-та-та — и трубку бросили. Абсолютно! А если в туалет надо человеку? А если ни ручки, ни книжки их чертовой вот именно в эту данную конкретную секунду под боком нет?..

— Книжки? — вскинула бровь Матильда.

***

Телефонная книжка на вид была самая обыкновенная: на пружинках, с выдавленным на клеенчатой обложке олимпийским медвежонком. Она была наполовину исписана чьим-то аккуратным бисерным почерком, экономно использующим каждую клеточку: «тетя Света» — и номер, «Никита Сергеевич» — и номер.

— Это вот по старой квартире сосед, пожар, это начальник бывший, инфаркт. — Юрий неспешно перелистывал перед гостями страницы. — А это брат мой младший, передоз. Я на нем и не выдержал… Позвонил. Она ж, пока сам первым не позвонишь, спокойно лежит. Книжка. Вроде и не при делах. Абсолютно.

— И брат ответил?

— Само собой, обрадовался! И мать потом ответила, слышно только плохо было. Она лет тридцать как померла. Они чем старше, тем больше так, знаете… булькают. Покойники. Абсолютно. И вот я первым позвонил — а они того и ждали. Запеленговали меня, ну. Звонят и звонят. Мои покойники, чужие — все звонят. Предупреждают. Абсолютно. Им там лучше видно, где какая угроза. Высоко сидят, далеко глядят. А я вроде секретаря у них, звонят и звонят, звонят и звонят…

Матильда обвела россыпи телефонов взглядом:

— Но сейчас они молчат. И даже не подключены.

— Им наша связь ни к чему. Абсолютно. У меня рабочий аппарат всего один. — Юрий вытащил из кармана смартфон с серебристой рыбкой на корпусе. — Только по нему они и не звонят. Включен — значит для живых.

— У меня тоже «килька», камера за свои деньги супер, — решил щегольнуть осведомленностью Славик.

— И при вас они звонить не станут, — не обращая на него внимания, продолжал сетевой пророк. — Абсолютная секретность. Информация государственной важности.

Где-то на середине книжки бисерный почерк менялся на другой, торопливый и нервный. Его обладатель тоже старался использовать все свободные клеточки, но книжка подходила к концу, осталось всего несколько страниц.

— Им ответ нужен. Чтоб я, значит, перезвонил и отчитался, что все передал. Я номера сначала сюда и записывал, учет вел. Чтоб порядок, абсолютно. А теперь уже где придется. Сами видите. Каждую минуту звонки, а рук у меня не десять! — Юрий вздохнул и почесал заживающие цифры на предплечье. — А что не успеваю, то… само вот записывается. Я согласия не давал! Это агрессивное воздействие!