— Каспар ревнив и скуп, — заметила она. — Впрочем, если вы скажете.

— Скажу, фрау Мария. Муж хорошенькой жены не должен быть ни ревнивым, ни скупым. Это очень дурная привычка. Кроме того, в данном случае, принимая во внимание его официальное положение, часть расходов может принять на себя город.

— Вот прекрасная мысль. Сразу видно, что вы государственный человек.

— Благодарю вас, — отвечал кардинал тоном человека, который имеет право на похвалы.

Впрочем, в этом случае бургомистр едва ли стал бы ворчать на расход... Хотя он и не располагал свободными средствами, но зато отличался тщеславием и любил выставлять себя напоказ. Однако он действительно ревновал жену, которая была моложе его на целых двадцать лет.

Что касается этой маленькой интрижки кардинала — допустим, что бургомистр подозревал или даже знал об этом, — то это пустяки. У многих граждан Констанца были свои кардиналы, епископы, аббаты, и эти дела считались чем-то средним между отличием и бесчестьем, смотря по положению и характеру лиц, которых они касались. Было, без сомнения, более лестным, если жена изменяла с каким-нибудь князем церкви, чем с бюргером, равным, а может быть, и меньшим по положению, чем законный муж.

— Набросаем теперь же список приглашённых, — сказал кардинал, очевидно, считая, что дело уже улажено.

И он стал называть имена одно за другим, советуясь о каждом с фрау Марией.

— Это вы очень хорошо делаете, — заметила она.

Кардинал взглянул на неё в притворном удивлении.

— Но мужчина всегда так должен поступать относительно дамы.

— Мой Каспар никогда не спрашивает моего согласия в этих делах. Но, — продолжала она, тихо смеясь, — разве это не смешно, что это дело устраиваете вы, а не он?

Кардинал улыбнулся особенной, свойственной ему улыбкой.

— Для чего же иметь друзей, если они не могут сделать для нас кое-что?

Фрау Мария вспыхнула.

— Покончив с мужчинами, — продолжал кардинал, — мы теперь должны заняться дамами. Собственно, мы должны были бы заняться ими прежде всего, но ваше присутствие заставляет меня забывать обо всех остальных.

И опять кардинал начал называть имя одно за другим. Некоторые из них фрау Мария решительно вычёркивала, и кардинал не возражал.

— Придётся, очевидно, пригласить и Магнуса Штейна с его домочадцами, — сказал он. — Между ним и Фастрадой что-то есть, не правда ли?

Обыкновенно он не обращал на это внимания, но на этот раз это обстоятельство его, видимо, заинтересовало.

— Да, они обручены, хотя и не официально. Это трудно заметить по обращению секретаря: он всегда строг и серьёзен, как судья. Я, откровенно говоря, хотела бы для Фастрады лучшей партии. Он неприятен в обращении и вдобавок ещё и беден. Но Каспар имеет сведения, что король интересуется этим человеком, который вскружил голову и ему самому. У Фастрады, впрочем, есть свои деньги, доставшиеся ей от покойной матери, и вообще это дело не моё.

Между этими женщинами не существовало особой любви, и старшая из них имела много причин желать, чтобы младшей не было в доме.

— Конечно, конечно, — отвечал кардинал на последние слова Марии. — Итак, нам придётся пригласить его с семейством.

— Относительно семейства я ничего не могу сказать. Он никуда не берёт его с собой. Его сестра — несчастная девушка, полуидиотка.

— Полуидиотка? Что вы хотите сказать этим?

— То есть не совсем идиотка. У неё бывают светлые промежутки, когда она говорит разумно. Ведёт она себя всегда тихо и безобидно. Но он, конечно, даже не скажет им о приглашении.

— А если вы поедете сами и попросите их приехать?

— Тогда они приедут, пожалуй. Фрау Штейн очень любит повеселиться, больше, чем это позволяют ей её кошелёк и её лета. Приедет ли она, если я попрошу её? Ещё бы! Но это слишком много чести для неё. Только почему я должна к ней ехать?

— Видите ли, это будет большой бал, где должны быть все выдающиеся люди в городе и их жёны, конечно. Если они не увидят здесь городского секретаря с его семейством, а вскоре затем последует свадьба, то все сделают вывод, что вы были против этой свадьбы, но не могли её предотвратить.

Фрау Мария была поражена силой этого соображения.

— Это правда. Как вы умны!

Он сделал отклоняющий жест.

— Я хочу, чтобы вас все уважали, фрау Мария.

Они стали обсуждать дальнейшие подробности. В ту минуту, когда, казалось, всё было кончено, кардинал вдруг ударил себя по лбу и воскликнул:

— Я и забыл пригласить леди Изольду Монторгейль. Без неё не может обойтись ни одно празднество в Констанце.

Фрау Мария подняла было голову.

— Говорят, что она...