Шрифт:
— Нет.
— А значит…
— Нужно провести разведку?
— Угу. Но линии фронта — нет, противника, окромя винтокрылой машины ГАИ, задействованной, скорее всего, втемную, — тоже. А без ответа на вышеперечисленные вопросы нас просто сцапают, а дальше — как в народной телепесие: «Галина Бланка буль-буль, буль-буль…» Скверная перспектива, а?
— Да не боюсь я, Маэстро, и ты, судя по всему, меня вовсе не напугать хочешь, а наоборот. Нет?
— Дед. И бабка при нем. Так за какую линию фронта войти, чтобы взять языка?
— Не знаю я. Но ты-то знаешь?
— Обязательно. Подхватывай!
Маэстро подал девушке тяжеленный баул; сам два таких же закинул на плечи.
— Что там у тебя? — спросила Аля. Оружие.
И куда столько?
— В хорошем хозяйстве и сухарь — бублик, и стакан — за два. Сдается мне, скоро на этом милом побережье станет жарче, чем теперь. И немудрено. Лето.
По крохотной тропке, прорезанной в обрыве и окруженной со всех сторон чахлыми кустами, они спустились к морю. Там, внизу, на идеальном песчаном пляже, усыпанном телами редких в этот день отдыхающих, казалось, был совсем другой мир.
Вялая многодневная лень витала сонным заплывшим призраком над всем и всеми. Люди приехали отдыхать и желали за свои деньги отлежать с чувством.
Море вблизи было блекло-мутным, штилевым; мужчина и девушка расположились там, где обрыв доходил почти до воды, у высоких камышей, на гладком галечном пляже.
— Ну и что задумалась? Раздевайся и загорай.
Сам Маэстро собрал волосы шнурочком, сбросил футболку, подвернул джинсы, потоптался по песку, приноравливаясь. Завернул пистолет с навернутым на него глушителем в футболку, погрузил в пакет.
— Пойду по берегу послоняюсь.
— С оружием?
— А что делать? Привык, как к трусам, — А я что?
— Загорай. Да за сумками присматривай. — Маэстро навернул на другой пистолет глушитель, положил рядом с девушкой, под полотенце:
— И повнимательнее.
Народец здесь по курортной поре ушлый!
— Маэстро, а может, мы вместе?
— Нет.
— Почему?
— При полностью неясных вводных возможен только один вид разведки — боем.
Пожелай мне удачи.
— Удачи.
— К черту.
Маэстро развернулся и побрел вдоль берега к пансионатам и приморскому поселку. Он шел неспешно, танцующей, развинченной походкой разомлевшего от вина и полной расслабухи свеженького кавалера при легких деньгах, всегда готового к карточной игре, матримониальным приключениям и выпивке.
— Влад! — окрикнула его Аля.
— Ну?
— Ты… ты, пожалуйста, возвращайся.
— Я вернусь, девочка.
— Обещаешь?
— Обещаю.
— А что мне делать, если…
— Стреляй. На поражение. Ты запомнила? Победитель всегда прав, побежденный всегда мертв. Третьего не дано.
Глава 37
— Икар вызывает Первого, прием.
— Первый слушает Икара.
— Патрулирую квадрат четырнадцать-В. В районе пансионата «Дельфин» наблюдаю джип, похожий по описанию на разыскиваемый.
— Как далеко это от места недавнего огневого контакта?
— Это где людей Черепа замочили?
— Икар…
— Виноват. Я хотел, чтобы по существу.
— Я понял.
— Километрах в сорока. Но не по шоссе. Целиной.
— Джипы ведь ездят и по бездорожью?
— Еще как ездят!.. Издеваетесь, шеф?
— Иронизирую.
— Там, рядом с этой бибикой, люди.
— Сколько? Можешь уточнить?
— Проблематично. Подойти ближе нельзя — спугну. Вы же сами говорили…
— Говорил. Используй оптику!
— Стараюсь…
— Так что там за люди?
— Мужчина и девушка.
— У тебя есть фотороботы?
— Первый, работать с вертолета по опознанию — это как с моста в бутылочку помочиться.
— Бросай шуточки, Икар. Все очень серьезно.
— Никто и не сомневается. Семь трупов среди бела дня! Или сколько там?..
— Эти люди ничего не заподозрили? На твой счет?
— Не думаю. Вертолет штатный, гаишный, парит себе, аки птах над цветком.
Да и я веду себя, как целка-гимназистка: мирно перепахиваю целину воздушных потоков километрах в семи от них. А то и подалее.
— Значит, уверен?
— А пес их знает! Вроде бросают они джип и книзу мылятся…
— Что?
— Ну, готовятся свинтить. Свалить. Исчезнуть.