Туман разошелся, и Рэйнор вновь сунул талисман за пояс. Эблик, глядевший на скалу, с трудом сглотнул.

– Что теперь?
– спросил он.

– Вернемся как пришли, - ответил принц.
– Нужно выбираться из этой глуши, а я не знаю другой дороги.

– Да, - согласилась девушка.
– За этими горами тянется пустыня, а единственная дорога ведет в Сардополис. Но у нас нет лошадей.

– Значит, пойдем пешком, - сказал Эблик, но Рэйдор схватил его за руку.

– Смотри!
– показал он.
– Лошади! Наверное, они испугались и убежали из замка! И... шайтан! Там мой сивый жеребец! Вот здорово!

Вскоре трое всадников уже ехали к Сардополису, а воздух вокруг них, казалось, пульсировал в каком-то жутком ритме.

На рассвете они остановились на вершине холма и увидели равнину внизу. Все трое одновременно осадили лошадей и изумленно переглянулись. Перед ними лежал город... но как же он изменился!

Это были руины.

Гибель пришла в Сардополис ночью. Мощные башни рухнули, в стенах зияли широкие проломы. От королевского дворца не осталось ничего, кроме одной башни, с которой - ирония судьбы - свисало знамя с драконом. На глазах путников эта башня тоже закачалась и рухнула, пурпурный герб свалился в пыль Сардополиса.

На разрушенных башнях и перистилях плясали какието странные фигуры, и Рэйнор поспешно отвернулся. Однако он не мог заткнуть уши, чтобы не слышать далекого напева свирелей, полного удивительно жалобных нот.

– Пан вернулся в свою древнюю святыню, - тихо сказала Дельфия.
– Нам не стоит задерживаться здесь.

– Клянусь адом, я с тобой согласен, - буркнул нубиец, пришпоривая своего коня.
– Куда теперь, Рэйнор?

– На запад, к Морю Теней. Там, на побережье, есть города и галеры отплывают из портов. Разве что...
– он вопросительно посмотрел на Дельфию.

Девушка горько рассмеялась.

– Я не могу здесь оставаться. Эта страна вернулась в первобытное состояние, и Пан снова царит здесь. Я еду с тобой.

Трое всадников двинулись на запад, огибая небольшую рощицу, где лежал умирающий человек. Это был Циаксарес, но так страшно изуродованный, что только сила воли не давала ему умереть. Его лицо превратилось в кровавую маску, богатые одежды были разорваны в клочья. Заметив трех всадников, он попытался крикнуть, но ветер заглушил его возглас.

Рядом с королем, небрежно опираясь на ствол дерева, стоял стройный юноша. Это был Нехо.

– Кричи громче, Циаксарес, - сказал он.
– На лошади ты мог бы добраться до Моря Теней, и тогда тебя ждало бы еще много лет жизни.

Король вновь крикнул, но ветер отнес его Крик в сторону и разорвал в клочья.

Нехо тихо засмеялся.

– Слишком поздно. Они уехали. Израненная голова Циаксареса опустилась, борода утонула в пыли. Пересохшими губами король прошептал:

– Если я доберусь до Моря Теней... то буду жить.

– Это правда. Но если не сможешь - умрешь. И тогда...
– плечи Нехо задрожали от смеха.

Король со стоном пополз вперед, Нехо двинулся следом за ним.

– Хороший конь доставит тебя к Морю Теней за три дня. Если ты будешь идти быстро, достигнешь его за шесть дней. Но лучше поспеши. Что же ты не встаешь, мой Циаксарес?

Король выплюнул горькое проклятье и прополз еще немного, оставляя за собой кровавый след... Кровь непрерывно сочилась из открытых одинаковых ран над лодыжками.

– Камень, придавивший тебя, был острым, правда, Циаксарес? издевался Нехо.
– Спеши! У тебя мало времени, а ты еще должен перейти горы и переплыть реки...

Вот так, следом за Рэйнором, Дельфией и Эбликом полз умирающий король, все хуже слыша свирели Пана, доносящиеся из Сардополиса. Вскоре с голубого неба спустился первый стервятник и двинулся за своей жертвой, терпеливый, как Нехо. Хлопанье его крыльев было едва слышно в тяжелой мертвой тишине.

А Рэйнор, Дельфия и Эблик ехали все дальше, к морю...