Лекс видел, что именно Академия «ломает» альниров. Любопытные, открытые и общительные дети за десять лет превращаются в замкнутых одиночек, равнодушных ко всему, кроме собственных интересов. Он устроился наставником в Академию. Это было непросто, Старейшины считали воспитание молодежи очень важным, и неблагонадежного Лекса долго не хотели допускать до преподавания. Но тот не привык сдаваться. Поняв свою первоначальную ошибку, Лекс все успешнее притворялся таким же безэмоциональным и бездушным, как его «коллеги».

Общение с учениками стало глотком свежего воздуха после десятилетий, проведенных среди обитателей Дворца. Особенно с младшими, только что приехавшими из своих семей, где отношения были более живыми и искренними. Лекс пытался сохранить в учениках эти чувства, старался учить их мыслить самостоятельно и отстаивать свою точку зрения. За все годы, проведенные им в Академии, лишь несколько десятков учеников усвоили его уроки. И большинство из них были из Дома Рейн и Дома Мин. Эти Дома, расположенные на другом конца континента, недалеко от места, где когда-то располагался Альнирский Научный Центр, сохранили теплоту и любовь в своих семьях. И это помогало их детям смотреть на мир с интересом и видеть вокруг больше, чем остальные.

Именно в семье Мин и появился Рэн — мальчик, буквально поразивший Лекса своей способностью мыслить нестандартно. На него словно не действовали установки и внушения. Он на все смотрел критически, оценивал по-своему. И еще… Он создавал механические игрушки! Сознавая, что нарушает Закон и может быть за это наказан! Лекс впервые встретил на Альне того, кто осознанно шел против Закона, почтение к которому, казалось, альниры впитывали с молоком матери. Тогда у него возникла безумная мысль отправить Рэна на Землю. Показать ему, что жизнь может быть другой — свободной и творческой.

Обычно приговорённых к Искуплению отправляли на очень отсталые планеты — около десятка таких были известны Старейшинам, и жизнь на них была невероятно тяжелой и опасной. Рабский труд, невыносимые условия, дикие нравы. После возвращения оттуда прошедшие Искупление даже не помышляли о неповиновении. Уговорив Рэна на эту авантюру, подменив в последний момент координаты планеты и скрыв их потом от остальных, Лекс долгие годы сомневался, правильно ли поступил. Вдруг это «путешествие» сломает Рэна — первого альнира, неподвластного внушению Старейшин? Стоило ли так рисковать? Но взглянув в день возвращения Рэна в его глаза, Лекс понял — стоило. Они были живые! И полные чувств! А еще — интереса… К Лоре — еще одной очень необычной особе из дома Рейн. Девочке с силой Старейшины.

То, что случилось дальше, лишь подтвердило его уверенность в том, что Лора и Рэн — особенные, те, кто смогут положить начало появлению «новых» альниров. Тех, над кем не властны Старейшины. А когда на Альне появился Дан, Лекс готовился праздновать победу. Он был уверен, что скоро здесь все изменится. Поэтому и взялся обучать мальчика. Чтобы стать с ним ближе, помочь, поддержать. А теперь… Все, чего он достиг, может рухнуть… Старейшины на Суде прочитают воспоминания Рэна и Лоры, найдут Дана… И его, скорее всего, тоже не оставят без наказания…

Этой ночью на вилле почти никто не спал. И хоть все разошлись по комнатам после общения с кораблем, обсуждение событий сегодняшнего дня и разговор о предстоящем завтра утром визите Ланы и Мирра и ожидаемом вечернем прибытии Иришки и Нима продолжались почти до утра. Дети собрались в комнате Люка, а Софья, наплевав на деликатность, провела ночь за разговорами в спальне Сергея и Альки. И там, и там основными вопросами было: «Что будет дальше?» и «Как нам лучше поступить?»

Но если взрослых волновало в основном, как уберечь от грядущих неприятностей космического масштаба свою семью, а если получится, и планету, то детей больше заботило то, что их хотят лишить главного (на их взгляд) приключения в их жизни.

— Я не собираюсь сидеть в доме у дедушки, когда тут, может, будет самая настоящая космическая битва! — Люк был очень обижен на взрослых. Сначала называют его именем космического героя, из-за чего в школе он в первый же день получил прозвище «Скайуокер», а потом прячут от каждой опасности, словно он сахарный. — Жаль только, что у нас нет светового меча, как в фильме!

— Да зачем вам меч-то? — Данька, совершенно не впечатлившись умением джедаев из фильма, который с восторгом показали ему Люк и Лея, не мог понять, почему те так восхищаются этими слабаками, которые в подмётки не годились ни Стражам, ни Старейшинам. Да с ними даже он справился бы без проблем. — Он только мешаться будет. Гораздо проще сражаться руками и магией.

— У нас нет магии, — Лея не очень-то хотела сражаться, но была готова защищать Люка и вновь обретённых братьев от любых врагов. — Мы ведь люди, а не альниры.