Кельнер поставил перед ними рюмки и бутылку «мартеля». Когда он отошел, Швенд, извиняясь, обратился к Гйотлю:

— Извините, герр доктор, но я привык к виски.

Из дальнейшей беседы выяснились главные пункты биографии Швенда. Он охотно рассказывал о себе, хоть сначала и казался неразговорчивым и замкнутым. Немец по происхождению, он много путешествовал. Европа показалась ему тесной, и он решил вырваться за Геркулесовы столбы. Он поехал в Африку и Америку как представитель немецких экспортных фирм. Но его тянуло к самостоятельности.

Из опыта, почерпнутого в поездках по странам мира, он сделал вывод, что торговля оружием — доходнейшая вещь. С этой целью он приехал в Маньчжурию и стал в Харбине экономическим советником белого атамана генерала Семенова.

На деньги, полученные за оружие, проданное Семенову, он попробовал искать мифический клад, вывезенный из Сибири белым бароном Унгерном, однако вскоре убедился, что ничего из этого не выйдет. Тогда Швенд построил себе виллу в Баварии. Однако в Германии он не нашел для себя подходящего занятия и отправился в Америку, где занял должность руководителя большой фирмы «Банге и Борн», торгующей зерном. Связался с рядом южноамериканских фирм, с которыми «Банге и Борн» поддерживала торговые сношения. И все же новая работа его не удовлетворяла. Как только началась война в Европе, он стал задумываться над тем, чтобы вернуться на материк. Ведь там, где война, необходимо оружие, а он умеет его продавать. Вот он и приехал в Швейцарию...

— А что, если бы вам предложили торговлю такими вещами, которые посильнее оружия? — оберштурмбанфюрер, потягивая виски, взглянул на Швенда через край рюмки.

— Не знаю таких, — Швенд пожал плечами.

— Надеюсь, герр Швенд не обидится на меня, если я предложу ему встретиться завтра... ну, хотя бы вот здесь.

Он достал из кармана блокнот, вырвал страничку и быстро написал адрес: «Виа Тассо, 52»

Они просидели допоздна. Лениво перебрасывались малозначительными словами. В первом часу ночи оркестр заиграл что-то очень сложное, сумбурное.

Гйотль слушал и усмехался.

— Что играют? — шепотом спросил он Швенда.

— А разве я знаю?—равнодушно бросил тот. — Какое-нибудь каприччио. Итальянское каприччио, запутанное и сумасшедшее, как наша жизнь.

— Вы считаете нашу жизнь запутанной?

— А по-вашему, она прямая как телеграфный столб?

Гйотль смолчал. Они посидели еще немного и поднялись,

— Стало быть, до завтра? — сказал Гйотль.

На его предложение организовать распространение фальшивых фунтов Швенд согласился. При новой встрече оберштурмбанфюрер передал ему шкатулку, в которой было пятьсот тысяч фунтов стерлингов, что по международному курсу равнялось десяти миллионам немецких марок.

За фальшивые фунты Швенд прежде всего накупил фальшивых документов: здесь был наименьший риск. Раздобыл для себя лично несколько итальянских паспортов на разные фамилии, купил египетский, португальский, испанский, несколько южноамериканских паспортов. Потом Швенд приобрел, уже настоящий на этот раз, замок Лабер, расположенный неподалеку от Мерано. Затерянный среди буйных виноградников, скрытый от посторонних глаз, замок был идеальной «главной квартирой фальшивомонетчиков».

На пышном банкете в новоприобретенном замке Швенд познакомил доктора Гйотля с первыми агентами своей организации.

Гйотль, который привык иметь дела чаще всего с уголовными преступниками, такими, как Рольф Финк, надеялся и здесь встретить типичных маклеров с черного рынка. Он был ошеломлен: его встретил целый букет идеально одетых джентльменов, при которых стыдно было даже произносить такие слова, как «фальшивые деньги».

Швенд познакомил Гйотля с присутствующими: директором одного из швейцарских банков, владельцами роскошных отелей, финансистами и дипломатами нейтральных стран, приехавшими из Рима, чтобы развеять скуку. Сразу же после ужина обрадованный Гйотль поздравил Швенда с присвоением ему чина штурмбанфюрера СС, он уведомил его, что отныне Швенд будет называться доктором Вендингом и под его команду передается специальное отделение штаба третьего немецкого танкового корпуса в составе двадцати четырех младших чинов СС, которые должны будут охранять замок и исполнять функции курьеров. Здесь же заключили финансовое соглашение. Швенд должен получать тридцать три и три десятых процента от оборота. Из этой суммы восемь и три десятых процента шли лично Швенду, остальные двадцать пять процентов — главным агентам и их помощникам. Все потери из-за конфискаций, хищений и других непредвиденных случайностей должен покрывать Швенд.

Когда доктор Гйотль собирался уезжать из замка, Швенд попросил, чтобы тот захватил с собой три ящика. Оберштурмбанфюрер удивился:

— Какие еще ящики?

Новоиспеченный доктор Вендинг провел Гйотля в комнату с окошками, закрытыми решеткой, отпер окованные железными полосами три ящика, что стояли на каменном полу, и быстрым движением отбросил крышку одного из них.

Желтый мягкий свет полился из глубины тесного четырехугольника. Гйотль наклонился. Мотки золотой проволоки, тугие и запутанные, лежали у его ног. Швенд открыл другой ящик —золото швейцарских франков, настоящих золотых франков, резануло глаза. Третий ящик, как кадка тестом, был наполнен пухлыми пачками зеленоватых американских долларов.

У Гйотля задрожали руки. Такой суммы он не видел никогда в жизни. Все финансы, которые сейчас имело в своем распоряжении СД, не составляли и десятой части той бесценной валюты, что лежала у его ног.

— Вы чародей, доктор Вендинг! — сдавленным голосом воскликнул Гйотль. — Где вам удалось найти дураков, которые меняют простые бумажки на этот благородный металл? И почему золото имеет вид проволоки? Это напоминает какую-то восточную сказку!

— Разрешите? — садясь на уголок ящика с долларами, спросил Швенд.