От увиденных по телевизору кадров меня накрыло волной истерики и, спрятавшись в душе, я проплакала несколько часов к ряду. Хорошо что Филипп уехал с самого утра и мне не нужно было прятать от него свои чувства, хотя я бы и не смогла.

Чтобы хоть как-то унять дрожь я выпила несколько бокалов коньяка и, изрядно захмелев, отправилась к бассейну. Сидеть в доме Филиппа, в той комнате, где он меня трахал, было не выносимо.

Обхожу большой бассейн по кругу и замечаю боковым зрением приближающегося Филиппа. Я такая злая и пьяная что вполне могу наломать сейчас дров. Прыгаю в воду чтобы хотя бы немного остудиться и прийти в себя.

Резкое погружение в воду и все звуки вокруг замирают, вода обволакивает и приносит долгожданную прохладу телу. Я бесшумно скольжу под водной гладью и, подплывая к ступенькам в воде, вижу силуэт Филиппа стоящего у края. Тихо выныриваю и медленно выхожу глядя на него.

Он в гневе, дрожит всем телом, губы сжаты в тонкую линию. Скольжу по нему и замечаю в руке пистолет.

Филипп знает.

Делаю шаг в направлении его, еще один и останавливаюсь на расстоянии вытянутой руки. Капли скользят по телу, дыхание ровное.

Мне не страшно.

Я уже устала бояться.

Филипп направляет пистолет прямо мне в лоб и я чувствую холод металла на своей коже. Он молчит.

— Не туда целишься, — я улыбаюсь и нажимаю пальчиком на дуло, опускаю ниже в район сердца, — стреляй сюда, мне тут больно.

Его колотит, оружие в руке дрожит.

— Как ты можешь быть ею? — Кричит Филипп.

— Забавно, да, искал меня по всему городу, хотя надо было просто в своей пастели поискать, — я криво усмехаюсь.

— Сука, ненавижу тебя!

— Ну так давай, стреляй, ты же так хотел. Что ж ты медлишь? — цежу я и смотрю в его дикие глаза. Мне действительно хочется чтобы он выстрелил, чтобы все наконец закончилось.

Филипп отбрасывает пистолет в сторону и подходит ко мне вплотную. С силой сжимает мои плечи, ведет рукой по шее и сдавливает ее.

— Думала если будешь трахаться со мной — то не убью? — шипит мне прямо в губы и сжимает шею крепче перекрывая доступ кислороду.

— Давай, убей, хватит разговоров, — сиплю из последних сил и чувствую как теряю сознание, ноги подкашиваются и я безжизненно обмякаю в его руках понимая что наверное это все.

Но вдруг чувствую его губы на своих, дрожащие и горячие. Филипп крепко прижимает меня к себе и не дает упасть:

— Ненавижу, а убить не могу, — хрипит он мне в рот, — пробралась в самое сердце, сука!

Делает со мной шаг вперед и садится на ступеньку в бассейне, его джинсы намокают. Руку уже шарят по мне снимая верх купальника и развязывая тесемки на трусиках. Притягивает к себе на колени расстегивая мокрые штаны и сажая на себя.

— Сука, какая ж ты сука, — он бешено толкается в меня и больно до крови целует в губы, — ненавижу.

Во мне всё смешалось в дикий коктейль — злость, боль, алкоголь, скачек адреналина. Я со всей дури ударяю его ладонью по щеке и на этом месте появляется красные полоски от моих ногтей, вцепляюсь в воротник его майки и крепко прижимаюсь, двигаюсь с ним в бешеном темпе до разрядки к которой мы приходим одновременно и замираем. Разрядка не приносит удовольствия, только опустошение.

Я слажу с него и лажусь на ступеньки рядом давая воде остудить мое горящее тело.

Филипп лежит рядом и не шевелится.

— Как ты узнал? — спрашиваю я тихо.

— Пробил твои пальцы, — усмехается он, — хотел узнать о тебе больше, ты же ничего не рассказывала, Марго.

Он называет меня моим настоящим именем и меня будто царапает изнутри.

— Не надо, лучше Кира.

— И что ты думаешь делать, Кира?

— Я просто хочу домой, — я встала и сделала пару шагов вперед погружаясь в воду, — отпусти меня, Филипп.

— Алекс знает твое настоящее имя, на всех границах ориентировки и копия паспорта. Если ты попробуешь выехать — тебя сразу остановят, — выдыхает Филипп.

Я закрываю глаза и сжимаю зубы:

— Помоги мне, — я оборачиваюсь и смотрю на него из за спины.

— Убийце брата? — горько усмехается он.

— Богдан уже заплатил за его смерть, — я отворачиваюсь. — Твой брат не был хорошим человеком, Филипп, он получил то что заслужил. Знаешь, люди которые помогали мне ненавидели его. Это как надо жить в собственной стране, чтобы окружающие сочувствовали и помогали виновному в твоей смерти, а?

— Расскажи как было, — Филипп пропустил мои слова мимо ушей.