Крапивы — чем больше, тем лучше. Сварить отдельно овощи: пару картофелин, морковку и луковицу. Протереть вместе с отваром через дуршлаг. Туда же протереть отваренную крапиву, тоже вместе с отваром, при этом твердые части крапивы останутся в дуршлаге. Добавить в суп «Вегеты» или овощной кубик. В каждую тарелку — по половинке крутого яйца, кружочек лимона, сметана, зелень.

Из моей записной книжки:

«Весна 1975 года. Сегодня, 29 марта, собирала крапиву на щи. Это на месяц раньше обычного. 10 градусов в тени (а кто вас гонит в тень!). Снег только в сырых, неосвещенных местах».

Крапивный суп мы начинали готовить, когда еще даже снег не сошел полностью и на откосах возле реки появлялись первые всходы.

Неплохи были кисели, в которых, как говаривали гости, «витамины стояли дыбом». У нас всегда были запасы мороженой черной смородины и сока красной. Однако не могу сказать, что Боря очень любил кисели, а уж если соблазнялся, то холодным. Но молочные кисели можно было подавать хоть каждый день.

Большим успехом у наших гостей и поныне пользуется травник — «водка вместе с закуской», которую они называют «заходеровка».

На бутылку водки положить по две-три ветки укропа и петрушки. Дольку чеснока. Несколько листочков черной смородины, а зимой листья можно заменить почками. Настаивать при комнатной температуре сутки или двое, больше не следует, иначе настойка потеряет цвет. Подавать охлажденной (можно вместе с травами, а можно и процедить).

Истины ради я должна сказать, что этот напиток мы впервые вкусили в гостях у композитора Владимира Рубина.

Отправляя Бориса в 1986 году в Америку для участия в двухмесячной международной программе, я приготовила ему с собой пару бутылок «заходеровки». В день прибытия писатели устроили вечеринку, где водка и икра были наши, а хлеб — соседей по общежитию, в котором поселили участников программы. Это были южноафриканский драматург Леонардо Коза — «очень симпатичный бушмен», о котором мне потом рассказывал Борис, и поэт-филиппинец.

Из записок Бориса «По горячим следам»:

Пока мы были относительно молоды, любили ездить за грибами. В лесу важно было поскорее избавиться от конкурентов, для чего Борис пользовался неоднократно испытанным приемом. Он громко, очень громко хулигански запевал, изображая вдребезги пьяного: «А ды-ля ти-бя-а-а, роды-на-ая, есть почта па-ле-ва-ая…» Я каждый раз хохотала, словно слышала впервые. Действовало безотказно: народ в испуге разбегался.

В первые годы нашей деревенской жизни к нам несколько раз приезжала наша любимая актриса Ия Саввина. Тоже большая охотница до грибов, она ездила с нами в лес.

Борис не ограничивался сбором знакомых грибов, он расширял ассортимент, привозя из леса новые, незнакомые до этих пор, и дома изучал их по немецкому определителю, где описывались, кажется, все грибы, какие вообще растут на земле. Так мы первые научились — и научили всех наших знакомых — собирать и правильно готовить «зонтики». Раньше они росли везде, и их считали поганками, так как по форме (но не по цвету — по цвету «зонтик», скорее, похож на калорийную булочку, обсыпанную мукой) они похожи на бледную поганку или на мухомор. А в немецком определителе они называются еще «телячий шницель». Борис, убедившись, что это именно тот самый гриб, решил сам приготовить его, правда, под моим руководством — вернее, я готовила под его руководством. Действительно — телячий шницель [7] .

Были и другие открытия, но это превосходило все остальные. А когда мы привозили их слишком много, то сушили, а потом смалывали на кофемолке в порошок, который употребляли всю зиму, добавляя в соусы, супы.

В последние годы у нас появилась собственная пекарня — японская печка. Инструкции на русском языке не было, поэтому Боря, изучив рекомендации, подготовил меня и даже сам выбрал рецепт «французского» хлеба, который я должна была испечь в первый раз. Я подумала: «Ну что это за рецепт, когда там только мука, вода и дрожжи? Печь так печь». Сама нашла такой, где было все: молоко, масло и что-то еще. В результате получились сдобные булки, а не хлеб. И только тот, «французский», прижился у нас, и даже знакомые, у кого тоже были такие печки, готовили только по тому рецепту. До сих пор удивляемся, как и почему он безошибочно выбрал самый целесообразный способ печения хлеба? Возможно, его стихотворная фраза:

даст ответ на этот вопрос.

Прошло почти полтора года, как я одна.

И ловлю себя на том, что до сих пор живу словно вдвоем. Даже тоски вдвое… Покупаю продукты — вдвое, жду пару гостей — а готовлю четыре порции и даже, забывшись, ставлю приборы на четверых. Сегодня 12 апреля 2003 года. Шла на прогулку с собакой по берегу реки и увидала молодую крапиву — так и потянулись руки: нарвать, чтобы побаловать мужа весенним блюдом…