— Обещаю, что буду прилежно себя вести. — пообещала я. — Тебе нужно, что-то привести?

— Нет, всё есть, спасибо.

— Понятно. — мой телефон пиликнул входящим сообщением с неизвестного номера, но кто мне писал, было не трудно догадаться.

«У тебя осталось три минуты.»

Какой же он противный. Диктатор!

— Макс, мне нужно бежать, Веня ждёт в универе. — состроив печальные глазки, проговорила я.

— Беги.

Я обняла брата на прощание, он чуть сильнее сжал меня в своих руках на несколько мгновений. Слезы навернулись на глаза и я поспешила поскорее покинуть палату, не желая расстраивать Максима перед дорогой.

— Опоздала на две минуты. — было первое, что я услышала, как только села в машину. Я чуть было не подпрыгнула на месте, опешив от его наглости и бездушия, резко повернулась в его сторону, готовая сказать, какую-нибудь гадость в ответ. — Что с глазами? — перебил он меня, уже было открывшую рот для триады из брани.

— Что? — не поняла я его вопроса.

— Глаза красные. Ревела?

Бинго, блин! Да, вы сам мистер очевидность, господин Бессонов.

— Всё нормально, вы вроде бы опаздываете? — огрызнулась в ответ, отвернувшись к своему окну и специально, придвинулась ближе к двери.

— В офис. — велел он водителю и мы наконец-то поехали.

Высадили Эдуарда возле огромного офисного здания, с большими витражными окнами. Он дал водителю несколько указаний и вышел из автомобиля.

Приехав в особняк, я сразу же прошла на кухню, чтобы заварить себе чаю и посидеть в тишине, переварить, всё что происходит вокруг меня, последние пару дней. Но, самостоятельно, что-то сделать мне не дали. На кухне крутилась вся в готовке, повар — Наталья Николаевна с которой меня ещё вчера познакомил Эдуард. Рядом с ней, за кухонным столом сидела Алевтина- она была здесь типо домоправительницы, которая попросила обращаться к ней строго по имени.

— Чем могу помочь, Олеся? — спросила у меня Алевтина.

— Здравствуйте, я хотела заварить себе чаю.

— Сейчас, я всё сделаю. — спохватилась Наталья, уже нажимая кнопку на электрическом чайнике и снимая с полки заварник. — Какой тебе? Ромашковый, фруктовый, мятный? Обычный чёрный или зеленый?

— Фруктовый, пожалуйста. — озвучила я свой выбор.

— Чай подать в гостиную или в комнату? — уточнила Алевтина.

— Если можно, то в комнату. — попросила я и пошла к себе.

Господи… куда лучше подать чай… какой пафос. Или может это нормально? И если у тебя есть деньги и положение, то ты не обращаешь на это внимание? Интересно, Эдуарду это всё досталось в наследство? Чем он вообще занимается? Откуда такие доходы? Я же о нём, ничего не знаю.

Желая исправить этот пробел в своей голове, я достала из сумки, что вчера так и остались неразобранными, свой старенький ноутбук. Вбила в поисковой строке Бессонов Эдуард Рамильевич. Как раз в этот момент, в комнату вошла Алевтина с подносом в руках, на котором, помимо чая стояла этажерка с печеньем и конфетами.

— Спасибо. — поблагодарила я домоправительницу, на что она мне лишь сухо кивнула в ответ и вышла.

А я, сделав несколько глотков ароматного чая, открыла первую вкладку об Эдуарде, что мне любезно предоставил интернет.

Глава 9. Олеся

Максим прилетел в Мюнхен, и у него начались обязательные анализы, перед операцией. На связь он выходил стабильно, каждый вечер.

Эдуард уезжал каждое утро, после нашего совместного завтрака, за которым мы практически с ним не разговаривали. Возвращался поздно вечером или далеко за полночь.

Я наконец-то разобрала свои вещи, разложив их на полках в огромном шкафу, что стоял у меня в комнате. Выглядело это, конечно смешно, я имею ввиду размеры шкафа и наличие имеющейся у меня одежды. Конечно это не был, мой полный гардероб, ведь я не тащила с собой зимние вещи и обувь. Но, думаю и с ними, я бы всего заняла его одну третью часть.

Оставшееся время я просто слонялась по дому, гуляла в саду или валялась в своей комнате. На учебе у меня был оформлен академ и уже выставлены оценки за этот год. Эту новость мне сообщил Бессонов в первый день, опять же не упустив возможность, тыкнуть меня носом в мою глупость и непонимание всей ситуации…

— Я хочу продолжить учебу!

— Да, без проблем, вот только ты подумала о том, как объяснишь своё «интересное» положение одногруппникам? А потом и то, куда делся живот и где ребёнок. — в своей манере разговора, он припадал мне это всё с издёвкой в голосе.

— Но, меня отчислят…

— Ты в академе, оценки проплачены и выставлены до конца этого года. — отчеканил он грубым тоном и встав с дивана в гостиной, пошёл к лестнице.

Еле сдержалась, чтобы не съязвить и не кинуть ему в спину — ' А ты уверен, что успеешь до следующей осени?' Но, во время опомниашись, что я всё же простая смертная и жить мне ещё хочется, промолчала.