– Прости. Я тебя обманул, не удержался. Эдью был запасливым человеком.

– Так я выпила из его фляги?

– Ага. Я из неё тоже пил, если тебя это волнует. Насколько плохо себя чувствуешь? Не хотел бы тебя тревожить, но лучше нам убраться отсюда. Чем скорее, тем лучше. В ближайшие часы за нами вышлют погоню.

– Сколько я провалялась в отключке?

– Часов семь. Я приготовил всё к отбытию, так что наше выживание зависит от твоего самочувствия.

– Дерьмово я себя чувствую. Мне нужен хотя бы час. И притащи сердце старшего сурха.

– Будет исполнено, госпожа.

Из леса выбрались, когда рассвет полностью накрыл лес и окрестности. Каю я привязал ремнями к лошади Эдью. Остальных кобыл тоже забрали. Скакали часа три, сделали привал, я осмотрел рану Каи и сменил повязку. Полчаса на отдых и снова скачка. В таком темпе двигались до самого вечера. Несколько раз встречали путников, оставляя за собой след.

Ночевали также в лесу. В этот раз значительно тяжелее пришлось. Кая бредила. Я помогал, чем мог. Где-то в середине ночи, когда я задремал, чуть не пропустил нападение волков. Всего три особи пожаловали, злые и голодные. Хватило темного лезвия, чтобы убить одного и отпугнуть остальных. До самого утра слышал их подвывания вдали.

Наутро Кае стало немного лучше. Она провела пару часов в медитации и использовала новое сердце.

Снова скачка. Рискнул заехать в деревню. Каю оставил в ближайшем лесу, хотя она порывалась отправиться вместе со мной. Общение с местными особо не задалось, но то, что хотел, я получил. Хватило одного темного кинжала, чтобы погасить любые попытки к сопротивлению. Заезжал я в маске, и был шанс, что останусь неузнанным. Крестьян не обидел, по-честному купил у них еду и лекарства для Каи.

– Что это было? – спросил я через пару дней, когда подруге стало получше.

Да и мне тоже. Настолько, что мы оба перешли на галоп и скрылись в неизвестном направлении, снизив шансы, что нас выследят.

– Ты про что? – спросила девушка, будто не поняла сути вопроса.

– Что это было за представление?

– Не понимаю, о чем речь.

– Думаю, тебе надо работать в театре.

– Что это такое?

– Эм… – растерялся я. – У вас нет театра? Даже в столице герцогства?

– Нет. Так что это такое? – в Кае проснулся интерес, но я подозревал, что она так тему меняла.

– Это когда люди притворяются кем-то другим, а им платят, чтобы посмотреть на спектакль.

– Ты хочешь сказать, что заплатишь мне?

Я вздохнул и откусил от окорока – последние наши запасы, купленные в деревне. Скоро придётся устраивать охоту.

– Кая, я слишком хорошо тебя знаю. Ради чего ты обдурила бедного Эдью?

– Он угрожал вырезать тебе глаз, а меня хотел насиловать ближайшую неделю, а потом отдать солдатам, чтобы они тоже развлеклись. С чего бы он бедный?

– Кая… – протянул я и закатил глаза.

– Это был урок. Пусть и кровавый.

– Урок кому?

– Эдью и тебе, дурень.

– Давай по порядку… Ты с ним знакома?

– Была когда-то.

– Он молод, удивительно, где вы успели с ним пересечься.

– Чем тебя его возраст смущает? Он и в походы со своим отцом, Демьеном Гронворком, успел сходить. Эдью тот ещё затейник. Любит деревни грабить и крестьянок насиловать.

– Ты поэтому его убила?

– Скажем там… Получила дополнительное удовольствие, сделав то, что необходимо. Мы в любом случае не могли разойтись мирно.

– Да это я понял. Ну а мне какой урок хотела преподать?

– Чтобы ты получил опыт. Ещё чтобы увидел, какие бывают последствия у необдуманных и глупых действий. Легко отделались. Меня не успели изнасиловать, а тебе ничего не отрезали. Обычно Эдью действует жестче.

– То есть ты, пока я валялся в отключке в деревне, узнала, что она располагается на территории баронство Гронворков, прикинула, кого именно за нами отправят в погоню, и сделала так, чтобы нас поймали?

– Ты наговариваешь, Эрано, – поморщилась Кая.

– Так это неправда?

Кая промолчала, а я понял, что она точно на голову двинутая. А ещё мстительная.

К себе домой вернулись через две недели. По нашему баронству передвигались особо осторожно и подгадали так, чтобы зайти на рассвете, когда крестьяне ещё спят. Лишняя перестраховка, зимой редко когда из домов выбираются, но мало ли кому с утреца приспичит до ветру сходить. Слишком много времени прошло. Мы долго отсутствовали, и неизвестно, как изменилась обстановка. Вдруг Сергиус умер, и нас встретит другой староста?