* * *

В результате февральских боев южное крыло 1-го Украинского фронта достигло предгорий Судет и угрожающе нависло над верхне-силезской группировкой противника. Создались благоприятные условия для удара по Чехословакии, где в то время было еще немало немецко-фашистских войск.

Но командование фронта в то время волновали иные заботы. После потери Силезского промышленного района гитлеровцы постоянно держали против нас довольно-таки сильную группировку своих войск, продолжая неустанно наращивать ее. Они вынашивали планы как можно скорее деблокировать Бреслау и вернуть назад Силезский промышленный район. И с этим нельзя было не считаться.

Вот тогда-то, чтобы обезопасить от возможных неприятностей левый фланг 1-го Украинского фронта, советское командование и решило провести частную операцию, которая получила название Верхне-Силезской. На осуществление ее нам отводилось примерно полмесяца - с 15 по 31 марта. Цель операции заключалась в том, чтобы разгромить оппельнско-ратиборскую группировку противника, выравнять линию фронта и тем самым создать необходимые условия для последующего перехода в наступление на главном, берлинском направлении.

Для достижения этой цели в масштабе фронта были созданы две ударные группировки войск - северная и южная. Северная включала в себя 21-ю армию, один корпус из 5-й гвардейской армии, 4-ю гвардейскую танковую армию и 4-й гвардейский танковый корпус. Южная, или ратиборская, группировка состояла из нашей 59-й и 60-й армий, которым из резерва фронта передали 93-й стрелковый, 7-й гвардейский механизированный, 31-й танковый корпуса и 152-ю отдельную танковую бригаду.

Обе группировки получили и солидное артиллерийское обеспечение.

Перед проведением Верхне-Силезской наступательной операции в составе нашей армии произошли некоторые изменения. Мы, в частности, приняли от 21-й армии ее прежний участок, проходивший по рубежам Оппельн (Ополе), Краппитц (Крапковице). Кроме того, наша 286-я стрелковая дивизия была передана в состав 60-й армии, а 11-я отдельная истребительно-противотанковая бригада в резерв фронта. Вместо этого к моменту начала наступления в армию прибыл 93-й стрелковый корпус под командованием генерала Я. С. Шарабурко. Начальником штаба корпуса был полковник А. Н. Крыловских.

Вскоре нам придали и 7-й гвардейский механизированный корпус в составе 24, 25. и 26-й гвардейских механизированных и 57-й гвардейской танковой бригад. Корпусом командовал генерал И. П. Корчагин, начальником штаба у него был генерал Д. М. Баринов. К нам также прибыли артиллерийская дивизия, артиллерийская пушечная бригада, минометный и артиллерийский полки, гвардейская минометная бригада и гвардейский минометный полк, две истребительно-противотанковые артиллерийские бригады.

Правда, как стрелковый, так и механизированный корпус не был как следует укомплектован ни техникой, ни личным составом. Но вот артиллерийское усиление было внушительным: 170 стволов на километр фронта прорыва! И это без учета 45-мм орудий, 82-мм минометов и зенитной артиллерии. Словом, воевать было чем.

Замысел Верхне-Силезской операции сводился к следующему: северная и южная группировки наших войск, одновременно нанося удары с севера на юг и с востока на запад, должны были в итоге соединиться, окружить противника на оппельнском выступе и разгромить его.

59-я армия, как уже указывалось выше, входила в состав ратиборской группировки наших войск. Ей ставилась задача: наступая с плацдарма южнее Ковеля (Козле), во взаимодействии с частями и соединениями 60-й армии прорвать здесь оборону противника и овладеть городом Обер-Глогау (Глогувек), затем выйти на рубеж Погуже, Зюльц (Бяла), Нейштадт (Прудник), соединиться с войсками 21-й и 4-й гвардейской танковой армий и уже совместно с ними уничтожить вражескую группировку на оппельнском выступе.

Наше наступление обеспечивалось ударом войск 60-й армии в направлении на Люобшютц (Глубчице), Тромешна.

Как только командование 59-й армии получило приказ на наступление, в штабе сразу же развернулась большая подготовительная работа. Помню, как командарм И. Т. Коровников дотошно выспрашивал у начальника оперативного отдела Л. М. Крылова о противостоявшем нам противнике, его резервах тактических и оперативных. Рассматривая карту, которую мы, штабисты, только что обновили, нанеся на нее группировку врага, Л. М. Крылов докладывал командарму о том, что нам предстоит иметь дело не только с уже знакомыми фашистскими частями и соединениями, но и с совершенно новыми.

–  Так какие же это соединения? - спросил Коровников и тоже склонился к карте.

–  Перед фронтом армии, как выяснилось, противник обороняется частями сто шестьдесят восьмой, семьсот двенадцатой и триста сорок четвертой пехотных дивизий, восемнадцатой моторизованной дивизии СС, пятисотым штрафным полком, отдельным штурмовым полком резерва главного командования, фузелирным батальоном из первой легкой егерской дивизии, батальоном полицейского полка и шестью сводными охранными батальонами "фольксштурма", перечислил начальник оперативного отдела. - Всего же перед фронтом армии в первой линии (на переднем крае и в тактическом резерве) действуют до тридцати пяти батальонов пехоты противника при поддержке тринадцати артиллерийских дивизионов, двадцати двух минометных батарей и семидесяти танков и самоходных установок.