Ходят и ходят, все озираются,

Боятся отстать

От отсталости.

Кто бы сказал,

Чем это кончается?

Кто бы со мной презирал?

Белые воротнички отутюжены,

Шепчет на ухо идея,

Что все давно в руках,

Все скручено —

И господа,

И прохиндеи!

Зависть бьет как молоточком

По главам начальников скопища;

Под мышкой —

Диплом,

В карманах —

Заточка,

Все это – их сокровище.

Лежит на мне и вертит головою,

Он с бездной ночи слился воедино,

Мне так приятен звук мурлыканья его,

Какого не заменят вина.

И пальцы пробираются сквозь шерсть

Как будто там, внутри, богатство всех народов.

Мне крест один, я буду его несть —

Гладить кота, пока ему охота!

И ты посмотришь раз один —

И вот уже влюблен беспечно,

Минуты мчатся скоротечно,

И будто нет грустить причин.

Течет река, и песни птицы

Заводят ласково и звонко,

И тень ложится тонко-тонко

На счастьем застланные лица.

Забери меня, мама, домой,

Спрячь в уютные пледы из шерсти.

Только голос твой дарит покой

В этом мире ненастий и мести.

Днями тело всё кроет усталость,

Ночью – хоть на луну вой да с грустью.

Мне ладони твои лишь остались,

Ведь внутри и извне стало пусто.

Я – на клумбе увядшая роза,

Я – оборванный стих поэта.

Мама, видишь гремучие грозы?

Они рядом, а будто бы где-то.

Нет желанья любить, быть любимой,

Счастье тоже – размыло границы.

Собери меня, милая, ныне,

Вышей петелькой сломанной спицей.

Вышей ниткой по белой ткани,

Пусть я буду узором красивым.

Мама, ты обо мне мечтала?

Я пришла, но уж больно ранима.

Годы мчатся, а я вырастаю.

Неожиданно быстро и больно.

Приведи меня за руку к раю,

Может, там хоть я буду спокойна…

Сколько минут в часах,

Что текут по стене бетонной?

Через сколько все будет в прах,

Обернется хламом сожженным?

Сколько мы будем молчать,

Так схватившись за руки крепко?

Голоса просят сдать и встать,

Отпустить, ухмыльнуться едко.

Порвалась мешковина сердца,

Выливается боль через соль.

Измеряй мои крики в герцах.

Их не будет здесь. Будет ноль.

Я замажу цитаты краской,

Подотру грязной стиркой нервно.

Забирай мою мертвую ласку,

Это все, что тебе, наверно.

Меня страшат твои волненья,

Твои желанья, страстный пыл.

Ещё вчера в моих виденьях

Ты по теченью рядом плыл.

Могу ли думать, что так надо,

Что всё идёт своим путем.

Пустить наружу как снаряды

Свою любовь и быть дитем.

Дитем прильнуть невинно к телу,