– - Молчи! Теперь он в наших руках!

"Теперь они в моих руках!" -- думал, вытягивая губы в страшную длинную трубочку, Великий Завистник.

До Мухина осталось всего полкилометра, и он снял сапоги, чтобы не перешагнуть маленький город.

Мрачный, втянув маленькую черную голову в плечи, он появился перед аптекой "Голубые Шары", и хотя был немного смешон -босой, с Сапогами-Скороходами, связанными за ушки и висящими за спиной, -- но и страшен. Так что все одно временно и улыбнулись и задрожали.

Он появился неожиданно. Но Лекарь-Аптекарь все-таки успел придумать интересный план: закрыть все окна и молчать, а когда он подойдет поближе, выставить плакат: "У нас все прекрасно". А когда подойдет еще поближе -- второй плакат: "Мы превосходно спим". Еще поближе -- третий: "У Заботкина -- успех", еще поближе -- кричать по очереди, что у всех все хорошо, а у него -- плохо.

В общем, план удался, но не сразу, потому что Великий Завистник сперва притворился добреньким, как всегда, когда ему угрожала опасность.

– - Мало ли у меня аптекарей, -- сказал он как будто самому себе, но достаточно громко, чтобы его услышали в доме.
– - Один убежал -- и бог с ним! Пускай отдохнет, тем более, он прекрасно знает, что до первого июля чудеса в моем распоряжении.

Петька выставил в окно первый плакат.

– - Ну и что же? Очень рад, -- сказал Великий Завистник.
– - И у меня все прекрасно.

Петька выставил второй плакат -- "Мы превосходно спим", и Великий Завистник слегка побледнел. Как известно, превосходно спят те, у кого чистая совесть, а уж чистой-то совести во всяком случае позавидовать стоит.

Он закрыл глаза, чтобы не прочитать третий плакат, но из любопытства все-таки приоткрыл их -- и схватился за сердце.

– - Вот как? У Заботкина -- успех?
– - спросил он, весело улыбаясь.
– - А мне что за дело? Кстати, хотелось бы поговорить с тобой, Лекарь-Аптекарь. Как ты вообще? Как делишки?

– - Да-с, успех!
– - собравшись с духом, закричал Лекарь-Аптекарь.
– - Надо читать газеты! За "Портрет жены" он получил Большую Золотую Медаль. Пройдет тысяча лет, а люди все еще будут смотреть на его картину. Кстати, он и не думал умирать.

– - Вот как?

– - Да-с. Вчера купался. Ныряет как рыба! Что, завидно?

Великий Завистник неловко усмехнулся:

– - Ничуть!

– - Счастливых много!
– - крикнул Портной, -- Я, например, влюблен и на днях собираюсь жениться! Что, завидно?

И они наперебой стали кричать ему о том, что все хорошо и будет, без сомнения, лучше и лучше. А так как он был Великий Нежелатель Добра Никому и завидовал всем, кто был доволен своей судьбой, зависть, которой было полно его сердце, выплеснулась с такой силой, что он даже почувствовал ее горечь во рту.

– - Папочка, пойдем домой, -- испуганно взглянув на него, прошептала Лора.

Теперь кричали все, даже Гусь, который перекинулся к Лекарю-Аптекарю -- просто на всякий случай.

– - Твои чудеса никому не нужны! У нас есть свои, почище!

– - Все к лучшему!

– - О спутниках слышал? На днях запускаем четвертый, на Марс! Что, завидно? Потолстел, негодяй!

– - Подожди, еще не такое услышишь!

И он действительно потолстел. Пиджак уже трещал по всем швам, от жилета отлетели пуговицы. Посреди двора стоял толстяк на тонких ногах, с маленькой, втянутой в плечи головкой.

– - Ох!
– - простонал он.
– - Пояс! Верните мне пояс!

– - Обойдешься подтяжками!
– - крикнул Гусь.
– - Странно, дался ему этот пояс!

Лекарь-Аптекарь засмеялся.

– - Я разрезал твой пояс, -- сказал он, -- большими портняжными ножницами на мелкие кусочки.

– - Не верю!

Он хотел уничтожить их взглядом, но сил уже не было, и только дверь, на которую он мельком взглянул, с грохотом сорвалась с петель.

– - Не может быть, -- прошептал он.
– - Не может быть, что все это правда! Счастливых нет! Все плохо и будет хуже и хуже! Портной женится и будет несчастен! До Марса не долететь! Лошадь останется Лошадью! Из мальчишки вырастет негодяй! Заботкин умрет! Я не лопну. Ах!

Не следует думать, что по нему пошли трещины, как по холодному стакану, когда в него нальют горячую воду. Скорее, он стал похож на воздушный шар, из которого выпустили воздух. Лицо его сморщилось, потемнело. Губы вытянулись, но уже не страшной, а беспомощной, жалкой трубочкой.

И Лора увела его, потому что она была хорошая дочка, а папа, даже и лопнувший от зависти, всетаки остается папой.

Ну, а дальше все пошло именно так, как предсказал Лекарь-Аптекарь. Старая Добрая Лошадь сразу же превратилась в симпатичную добрую девочку, правда, с конским хвостом на голове. Но это было даже кстати, потому что вскоре выяснилось, что многие ее подруги по классу носят точно такой же лошадиный хвостик. Таня... Но о том, что случилось с Таней, нужно рассказать немного подробнее.