Женщина поджала губы, на секунду опустив взгляд вниз. Затем посмотрела на мужа и улыбнулась.

— Хорошо, я промолчу по поводу Марка. Он хороший парень, правда. Но не для Кати. Давайте не будем рушить семью. Темочке нужен отец.

— Я все решила, — поднявшись из — за стола, заявила я. — Мой ответ: нет. Аглая Петровна, если это все, что вы хотели сказать, то мы уезжаем.

— Сядь, — велела она, глядя на меня снизу вверх ледяным, многообещающим взглядом. — Ты знаешь, что будет.

— И что же будет? — разнесся по кухне обманчиво — насмешливый голос и я вздрогнула. Сердце на миг остановилось, чтобы потом забиться в два раза быстрее.

Мы все посмотрели на Марка, который стоял в дверях. Он впился потяжелевшим взглядом в меня. По телу пронеслась дрожь, губы непроизвольно приоткрылись.

— Марк…

— Кино у тебя интересное, конечно, — отметил он, подходя к столу. Взяв первый попавшийся стул, он развернул его и расслабленно на него уселся, закинув локти на спинку. — Что ты здесь делаешь?

— Я… — не в силах ему ответить, пролепетала я.

— Ты, — кивнул Марк. От его взбешенного взгляда я не знала, куда деться. — Ну! Говори!

— Марк, мы тебя не звали! — вмешалась Аглая Петровна. Она заметно нервничала, это было видно по ее бегающим глазам. — Это семейный ужин!

— Не смей прогонять моего сына, Аглая! — нахмурившись, Андрей Сергеевич ударил кулаком по столу так, что тарелки со звоном подпрыгнули. — Я предупреждал тебя насчёт него!

— Домой поехали, — не обращая внимания ни на кого, кроме меня, велел Марк. — Поговорить нужно.

Я собиралась уже подняться, но Аглая Петровна снова вклинилась в разговор:

— Она никуда не поедет. У нас семейный ужин. Антон и Катя собираются помириться.

— Да ладно, — ухмыльнулся Марк и перевёл суровый взгляд на женщину. — А Катя в курсе?

— Проваливай отсюда, — Антон резко поднялся из — за стола, лицо его покраснело. — Тебя сюда не звали! Ты здесь лишний, не понимаешь?

— Утихомирь сына, — даже не посмотрев на него, сказал Марк. — Иначе я ему сейчас точно голову снесу.

— Да как ты смеешь! — разозлилась Аглая Петровна. Поджав губы, она повернулась к мужу. — Андрей, ты что не видишь, как он ведёт себя? Не видишь, что он себе позволяет?

— Марк имеет право злиться, — спокойно ответил Андрей Сергеевич. Но судя по побелевшим пальцам, которыми он вцепился в стол, сдерживаться ему было очень сложно. — Катя приехала сюда без его ведома. Я вообще не понимаю, Аглая, чего ты добиваешься.

— Я хочу, чтобы Катя и Антон сохранили семью! У них ребёнок! — вдруг закричала Аглая Петровна и гневно посмотрела на Марка. — Ты не видишь? Не видишь, что ты мешаешь? Тема не твой сын, запомни это! Из — за тебя распадается семья!

Марк рассмеялся. Но ему совсем не было весело. В глазах его плескалась ненависть.

— Катя, поехали, — обратился он ко мне. И голос его звучал так грозно, что я не могла не послушать.

— Катя, — тут же вмешалась Аглая Петровна. — Скажи, чтобы он уехал. Если прямо сейчас этот человек не покинет наш дом, я сделаю то, что обещала.

— И что же ты обещала? — вскинул брови Марк, с интересом взглянув на женщину.

Она даже не удостоила его взглядом. Продолжала смотреть на меня. Напряжённо, не моргая, ожидая моего ответа.

Я опустила взгляд вниз, сделала глубокий вздох. Мне хотелось раствориться, исчезнуть прямо сейчас. Я была в растерянности.

— О чем она? — сердито спросил Марк. Я молчала, все так же глядя вниз, на свои колени. Он не выдержал и повысил голос так, что я вздрогнула. — Катя! О чем она?

— Марк, — я всё — таки осмелилась посмотреть на него, но ненадолго. Не могла выдержать его стального взгляда. Марк был на пределе. — Нам нужно поговорить.

— Катя, не глупи, — предупредила Аглая Петровна. — Если ты сейчас уедешь…

— Да о чем вы все говорите? — возмутился Андрей Сергеевич. — Кто — нибудь может мне объяснить? Аглая!

— Это… касается Марка, — туманно ответила женщина, массируя указательными пальцами виски.

— Идём, — поднявшись из — за стола, я первой вышла из кухни. Марк устремился за мной, с грохотом отставив стул в сторону.

— Катя, выпроводи его и возвращайся! — донёсся властный голос Аглаи Петровны. — Иначе уговору конец!

Я ничего ей не ответила, продолжая шагать к дверям. Мы с Марком вышли из дома и остановились на крыльце. Наши взгляды встретились. Его — хмурый и суровый, выжидающий, мой — растерянный и взволнованный.