Зал был полон людей, все были во фраках с бабочками и черных костюмах. Все общались друг с другом, элегантно и высокомерно, подняв подбородки, и значительно кивая ими в знак согласия. Гул стоял на весь огромный зал, потолки были крайне высокими, и напоминали римский амфитеатр. Шаг ученого замедлился, ему показалось, что он снова попал в общество, похожее на то, которое только что удалось избежать. Будто репортеры перебрались теперь в этот зал, и уже сидя на своих местах ждали его. Пока он шел к трибуне, он материально чувствовал на себе чужие острые аристократические взгляды, будто его пиджак мялся от их прикосновений. За его спиной слышались громкие перешептывания на разных языках мира, некоторые не стесняясь показывали на него пальцами, иногда он слышал привычный и ехидный смешок, который преследовал его с самого раннего детства. Эти утонченные аристократы смеялись над его неуклюжей походкой, сутулой научной спиной, неряшливой прической, и безмятежному детскому лицу. Он казался им забавным и немного чокнутым профессором, случайно открывший свои теории во сне. Все это было для него не ново, и ко всему этому он давно уже привык, но каждый раз когда его разглядывали со всех сторон, он чувствовал себя так, будто шел по горящему мосту над озером, кишащем крокодилами. Все эти сплетни и презрительные взгляды, были для него слишком земными и грязными. А он давно чувствовал себя человеком космоса, человеком другого мира и других планет, и это его всегда успокаивало. Он глянул на потолок и увидел нависшие под ним знакомые звезды и космическую пыль. Еще несколько ступенек и он стоял уже у микрофона, и разглядывал эту толпу с пьедестала. Несмотря на все прошлые обиды и комплексы, он был рад такому случаю, когда они его слушали, и даже прислушивались. Он ждал, когда шум в зале затихнет, но они не обращая внимания на него, продолжали перешептываться. Он смотрел прямо в глаза на самых шумных и громко говорящих, и просто молча и невинно улыбался.

– Добрый день, уважаемые дамы и господа. Я рад, что вы меня пригласили на эту церемонию и вручили такую желанную для каждого ученого награду. Я понимаю, что в этот важный момент я должен что-то сказать очень важное. Но я не подготовил для этого ни одной записи, поэтому буду говорить то, что во мне присутствовало изначально. Исходя из того, что большая часть собравшихся тут, это мои коллеги ученые, я хотел бы поднять вопрос о методологии познания окружающих нас истин. Я расскажу вам то, в чем был уверен с самого раннего детства: – Он сделал театральную паузу, разглядывая зал по кругу, а затем продолжил. – «Воображение важнее логики, потому что логика конечна, а воображение ничем не ограничено». – В зале раздались единичные аплодисменты, но тут же затихли. – Именно благодаря воображению я открыл те законы, которые скрыты от наших глаз. При этом, под логикой стоит понимать весь набор из букв алфавита, множества определенных слов, цифр и формул. В то же время, воображение представляет собой бесконечный простор образов и ассоциаций с реальностью, переплетающихся друг с другом разными связями. – Он замолчал, оглядывая зал, который иступлено молчал. – Иногда не все, что понимает воображение, можно выразить с помощью слов или цифр, и это важно признавать до того, как мы пытаемся что-то понять. – Он прокашлялся. – Если человек мыслит словами, то он не может мыслить дальше этих слов – пределов своего словарного запаса, то есть он им ограничен. В то же время, если человек мыслит образами, то его образы и выводы ничем не ограничены.

В зале включили дополнительный свет и внезапно голос выступающего стал громче. Видимо техники поправили оборудование или подключили новое. Слышно было как дышит ученый, словно лодка на волнах. Вдалеке у самого выхода он заметил швейцара, который его сюда вел. Он стоял прислонившись к двери, охрана церемонии его выпроваживала, а он показывал в мою сторону и что-то объяснял им.

– Очень часто, чтобы сбить нас с мысли, люди используют банальные слова, причем слова низших категорий, чтобы воображение более высоких категорий не нашло нужное решение. Тот, кто сначала мыслит образами, а потом ищет какими словами выразить полученный результат, обгоняет того, кто думает сначала какими бы словами ему объяснить, что он думает и чувствует. Тот, кто думает словами, чаще всего имеет описательный характер субъективного мышления, такой человек часто много говорит о себе, и совсем ничего не понимает об окружающих его вещах. Тот, кто мыслит образами, обычно выходит далеко за пределы собственного восприятия, и даже того поля, которое он видит или слышит сейчас, или видел или слышал когда-либо. Если бы я когда-то давно не задался вопросом, «а что я увижу, если оседлаю солнечный луч», то он никогда бы не сделал столько открытий и переворотов в физике.

Кто-то в конце зала захлопал, но как стали на него оборачиваться, он тут же перестал, снова тишина.

– Исходя из невероятного, то есть из того, что человек никогда не испытывал в жизни, я тогда смог объяснить то, что человек испытывал, но не понимал постоянно. Большинство людей мыслят своим словарным запасом, их мысли и все логические выводы, исходят только из доступных им слов. Лишь единицы способны мыслить безымянными и неизвестными образами, и только потом искать им словесное объяснение. Китайский философ Лао Цзы тысячу лет назад написал, что «знающий не говорит, а говорящий не знает». Знание невозможно объяснить, его можно только вообразить, вот что он имел в виду. Сложно представить, что скрыто от нас, за пределами слов и цифр, что невозможно объяснить с помощью них. Слова – только верхушка айсберга, который большей частью скрывается под таинственной ледяной водой. Неизвестно еще какого размера неизвестный мир скрывается от нас за пределами банальных слов и цифр. Однако если мы будем продолжать делать выводы только из того, что наблюдаем, то выводы такого наблюдения будут и дальше ошибочными. Долгое время человечество считало Землю плоской, пока Н.Коперник не доказал, что она крутится. Нельзя объяснить ребенку, что такое деревянный стул или стол, не объяснив, что такое дерево и деревообработка. Почему же мы сами постоянно ищем ответы только в поле своей доступной видимости. Наверное потому, что в поле видимого можно найти только последствия, но нельзя увидеть причины – основы происходящего. Можно объяснить, для чего нужны столы и стулья, но нельзя объяснить, как и откуда они появились только с помощью этих видимых предметов. То есть мы не можем объяснить видимые вещи этими же видимыми вещами. При этом, не зная причину видимых вещей, мы не сможем понять всех возможных последствий от их использования: какой вес может выдержать стол или стул, или как его хранить. Открытие Коперника спровоцировало череду новых открытий, а знание о том, что Земля плоская, не дало человечеству ничего полезного. Делая выводы только из наблюдаемого, мы действуем только в наблюдаемом поле, но если мы с помощью воображаемых образов выйдем за поле видимого, то нам откроется поле понимания, для объяснение наблюдаемого. «И не выходя со двора можно познать мир», – считал все тот же мудрый Лао Цзы. Молодым ученым я хочу посоветовать больше воображать, и меньше искать ответов в словах и цифрах, ведь они всегда вторичны.

Эйнштейн замолчал тихо откашливаясь, после чего в зале захлопали все задние ряды, но напыщенные первые ряда чинно молчали задрав свои подбородки, делая вид что не понимают о чем он говорит.

– Так получается, что мы не понимаем большинство того, что нас окружает, или не знаем для чего оно нужно, пока не поймем причины и основы окружающего нас. Долгое время люди проходили мимо деревьев, но никогда не думали, что это их будущие столы и стулья, пока не начали их распиливать. Так и с мыслями, которые нас окружают: чтобы понять простые близкие истины, нужно понять далекие загадки, которые связаны с ними либо причинной связью, либо пропорциональной. В мире все либо подобно, либо пропорционально, однако и то и другое может иметь разные внешние формы, но одинаковые внутренние процессы, что и приводит часто нас к путанице. Часто похожие внешние объекты мы воспринимаем за подобные внутри, а похожие внутри за похожие внешние, основываясь лишь на аналогии прямых копий. И ошибка эта заключается в том, что мы сравниваем то, что мы видим, с тем что уже видели, а не с тем, что могли бы увидеть. Так получается, что у всего видимого, есть невидимая причина, которая находится вне поля нашего зрения. А люди, ища причину происходящего в поле видимого, и найдя похожий внешне объект, принимают его за причину. Таким образом, человечество сравнивает лишь последствия происходящего, представляя следствие одного явления за причину другого. Но пока не установлены невидимые причины вне поля видимости, проблемы восприятия действительности будут искажены. Поэтому наш мир и не меняется, люди совершают одни и те же ошибки уже тысячи лет, не понимая истинных причин. Нам кажется, что мы поумнели за этот век, но если мы продолжаем совершать все те же ошибки, то это говорит об обратном. Зацикленность на внешнем описательном мире и выразительных словах, привело нас в замкнутый круг множества следствий, с ограниченным количеством причин. Самое интересное и то, что слова создавались для описания одного объекта, но при этом позже стали использоваться для объяснения другого объекта, чем и искажали внутренний смысл и причинность обоих объектов. Слова, и особенно цифры, ограничивают наше понимание реальности. Ученые все чаще подменяют здравый смысл сложными словами и сложными формулами, предполагая, что если мы их не понимаем, то значит мы ничего не способны понять. Однако на мой взгляд: «Если вы не можете что-то объяснить 5-летнему ребенку, значит вы сами этого не понимаете». В этом вся суть того, чтобы объяснить сложное самым простым языком и без помощи цифр. Когда природа создавала наш мир и наш мозг, она не сидела за калькулятором или техническим словарем. Важно понимать то, кто скрывает тайну, а именно что он чувствует. Как ни странно, но природа не сухой, запрограммированный на программу робот, а живой организм, который способен чувствовать. Наука будет топтаться на одном месте до тех пор, пока не сможет объяснить чувства с помощью физической парадигмы. Можно выучить все слова и научиться вычислять массивные уравнения, но это не поможет описать причины, которые не имеют ни постоянной формы, ни постоянного количества. Современные науки все дальше уходят от понимания причин, ко все большему объяснению последствий. Большинство ошибок заключаются в том, что мы опираемся не на их истинные причины, а на следствия других явлений. В итоге мы имеем множество слов и формул, которые объясняют движение друг друга, но не то, что их двигает на самом деле. Из-за невозможности найти истинные причины, ученые придумывают все больше новых слов и формул. Если один и тот же объект можно назвать по-разному, значит, мы не понимаем его причин. Тот, кто думает словами – всегда допускает ошибки, поскольку видит только одну сторону, а тот, кто мыслит трехмерными образами – всегда видит полноту и широту происходящих явлений, используя слова лишь в заключительной стадии мышления. То есть в современной науке ученые соревнуются памятью прошлых открытий, а не уникальностью новых.

Он внезапно запнулся, переводя дыхание, и на этот раз зал взорвался уже почти наполовину, хлопали с воодушевлением крепкие руки, видимо его слова у многих отразились внутри. Видимо он сказал то, о чем другие только думали, но стеснялись сказать вот так, публично при всех на вручении своей премии.

– Я уверен в том, что вселенная гармоничная система с невероятно красивой внешней структурой. Абсолютно то, что все законы и явления, связаны друг с другом; в противном случае просто быть не может. То, что нам преподносят как хаус и рост беспорядка, за этим на самом деле скрывается не расшифрованный еще нами порядок. Мы научились разгадывать письмена и иероглифы древних цивилизаций, но самую главную загадку не признаем. Я не верю в интерпретацию поведения квантовых частиц, и все последние годы своей жизни посвятил более логичному объяснению новым открытиям с помощью понятных явлений и законов. Параллельные вселенные, суперпозиции и многие другие определения до сих пор кажутся научной фантастикой, нежели научным обоснованием происходящего. Чем больше происходит открытий в квантовом мире, тем больше возникает вопросов и парадоксов при объединении их со старыми открытиями. В какой-то момент физика, а самое главное постижение всех вещей, пошло не в ту сторону, и сейчас зашло уже так далеко, что при объяснении придется переписывать все учебники и законы квантовой физики. Вероятно, неудачи в открытии фундаментальных законов связаны с двумя моментами: 1) строгое принятие только экспериментальных данных, что создает больше пустых мест, чем их заполнения, 2) нежелания объединять свои открытия с открытиями из других научных дисциплин. Отказ от дедукции и редукционизму главное препятствие развития научного прогресса. – Он почесал нос и тут же продолжил.

– Все гораздо проще, чем кажется на первый взгляд, а проблемы того, что мы не можем познать микромир только в том, что мы не правильно познали еще макромир. Не может быть, чтобы природа использовала разные инструменты или принципы при построении квантового, механического и космического мира. В первую очередь, чтобы понять, что их связывает необходимо понять, что в них общего: 1) изменение температуры, 2) давление и плотность, 3) большие и малые тела, и еще многие мелочи, от которых необходимо отталкиваться для объяснения единого теории всего. Например, не кажется ли странным, что в атоме и космосе есть орбиты, а на нашей планете их нет, вероятно мы их не видим или не понимаем, либо наша планета входит в парадигму либо атома, либо космоса. Все эти несоответствия и совпадения необходимо проверять и пытаться объяснить. Ведь все три мира представляют собой нечто единое и общее, иначе мы не могли бы их наблюдать, а они нас. Очевидно, что это три, а может и два пропорциональных мира, где большое копирует малое, или малое копирует большое, так же как появляются листья на дереве, «по образу и подобию своему». Похожесть многих явлений в природе не случайна, так же как и их парадоксальность. Человек, в этой глобальной системе не просто наблюдатель или ученый, он является частью этих самых законов. Совершенно очевидно, что ключ к разгадке природы вещей заключен именно в человеке, но не в его способность к познанию, а в его поведении друг с другом.

Зал взорвался и хлопал повсеместно как на концертах популярных музыкантов, никто из зрителей не ожидал такой подробный разбор проблем современной науки, да еще таким простым языком. Этот невзрачный чудак превзошел все их ожидания. Теперь ему рукоплескали и все чопорные первые ряды.

– Другой проблемой научного прогресса является конкуренция научных идей, без намека на кооперацию. Невозможно объяснить весь мир с помощью одной единственной научной парадигмы. До сих пор существует множество противоречий между фундаментальными законами физики и химии. Ученые говорят, а что вы хотели, это ведь две разные дисциплины. Дисциплины то разные, а мир, который они описывают, один и тот же. Мало того, необходимо расширять инструментарий познания с помощью совсем далеких дисциплин. Иными словами, объяснять малое с помощью большого, а большое с помощью малого, а так же проводить аналогии между разными невидимыми процессами. Законы одной науки должны объяснять законы другой науки, а не противоречить им. Суть в том, что пока мы не найдем устойчивую связь между процессами одних научных явлений с другими чуждыми ей явлениями, мы не сможем продвинуться дальше в понимании мира. Иными словами, на данный момент мы собрали достаточное количество противоречивых данных и необъяснимых парадоксов, которые еще предстоит объединить в общую логическую структуру. Сейчас даже физика расстроилась, потому что законы квантового мира не сходятся с законами механики, а вместе они не подчиняются законам астрономии. Мы движемся по пути усложнения и запутывания, опять же, чтобы объяснить парадоксальные явления в физике не обязательно использовать достижения физики. Хотя уже сейчас можно сказать, что фундамент большинства известных наук от нас скрыт, как большая часть айсберга находится всегда под водой. Задачей ближайшего будущего является объединения научных парадигм и противоречивых законов уже открытых учеными прошлого. Нет смысла накапливать противоречия, ведь сам факт отсутствия понимания, говорит о том, что в какой-то момент наука свернула не в ту сторону, и продолжает идти не правильным путем. Опять же мы до сих пор рассматриваем явления в физике с помощью подаче ей энергии наблюдателем, однако сама природа существует без нашего участия. С другой стороны, мы не разделяем поведение холодных и теплых частиц, мы не учитываем разные субстанции сред, не проводим аналогий между всеми теплыми частицами, мы не ищем общих свойств между телами и средами, и не замечаем изменение сред в экспериментах. Со стороны кажется, что мы пытаемся выкопать золото заостренными палками, и вроде яма уже глубока и золото уже поблескивает, но достать его мы никак не можем. Мы используем те же заблуждения, что и несколько веков ранее. Ученые не видят всей картины мира, потому что представители одной науки не признают достижений другой науки. И с этой точки зрения мы стремимся к регрессу нежели к прогрессу. Многие доказательства просто игнорируются, а многие заблуждения популяризируются. В любом случае, можно быть полностью уверенным в том, что неопровержимость одного закона должна основываться на доказательствах другой науки, а не той в которой она появилась. Только в связях между разными научными дисциплинами, возможен полноценный прогресс науки. Спасибо, у меня на этом все.