– И что? – продолжает доставать меня Коля. – Мы с тобой больше пяти лет знакомы. С той драки в баре, когда ты за какую-то бабу заступился, герой-любовник. Еще и не за свою. А я ввязался, иначе тебя бы эти алкаши, которые к ней приставали, количеством загасили.

– Спорное утверждение, - перебиваю его и усмехаюсь, немного остывая и снижая скорость. – Я бы с ними справился. Они же пьяные и еле на ногах стояли. А ты не ввязался, а просто вызвал охранников, от которых и я в суматохе огреб.

– Эй, я еще домой тебя подкинул. И вообще, помог как сумел. Из нас двоих все-таки профессиональный боксер не я, а ты, - смеется, разряжая накаленную атмосферу. – Я к чему об этом вспомнил… За эти годы я тебя хорошо узнал. И я в курсе, как ты неравнодушен к слабому полу. В спортклубе почти все более или менее симпатичные администраторы через твою постель прошли. Так вот, - поворачивается ко мне и произносит серьезно: - Каролина станет исключением, иначе не друг ты мне больше.

Хрена с два! Поздно очнулся. Волей случая Лина сама пришла в мою постель. Я опередил Колю, даже не подозревая об этом. А теперь вынужден молчать, яростно впиваясь руками в руль.

– Странно, что ты ей не доверяешь, - стараюсь казаться невозмутимым, но костяшки белеют от напряжения.

– Она наивная до невозможности, а ты умеешь находить подход к таким глупышкам, - пренебрежительно отзывается о ней, отчего я опять возгораюсь, как канистра с бензином, брошенная в костер.
– Насколько я понял, тебе Рита надоела? Поэтому звонки ее сбрасываешь? – игнорирую его вопросы, но он сам делает выводы: - Я прав. Значит, ты опять в активном поиске.

– Слушай, тебя это не касается. Твоя остановка, - торможу возле обшарпанного подъезда, в котором Коля снимает квартиру.

Он переехал сюда, после того как отец его лишил любой финансовой поддержки и приказал зарабатывать самому. В результате такого воспитания друг оказался на окраине города и у меня в спортивном центре. Пока что это его главные достижения. А еще… Каролина.

При мысли о ней распаляюсь сильнее. Не могу контролировать гнев.

– Каролину не отдам, Ром, - Коля подливает масла в огонь.
– Ты поиграешься, как обычно, и выбросишь. А у меня на нее планы. Я хочу на ней жениться.

Последнюю фразу бросает на ходу, вылезая из машины. Задерживается у двери, опираясь о нее рукой.

– Ты же не любишь ее, - поднимаю на него испытывающий взгляд.

– Пф, не тебе упрекать меня. Ты баб тоже не сердцем выбираешь, а нижней головой. Я хотя бы верхней, - стучит пальцем по своему виску.

– Пошел ты, - цокаю зло.

– Уже иду.

Захлопнув дверцу, Коля шагает к подъезду. А я некоторое время задумчиво смотрю ему вслед. Отчасти он прав. Черт знает, почему меня на Каролине заклинило.

Если рассуждать здраво, она симпатичная, этого не отнять. Смешная. Миленькая. Чистая и в то же время горячая. Тем не менее… ничего особенного. Одна из тысячи. Месяц-два, и я вычеркнул бы ее из жизни, как сейчас поступаю с Ритой.

К тому же, сегодня Лина сделала свой выбор. И это не я.

– Вот и катитесь под венец, - по-своему благословляю молодоженов, а сам возвращаюсь в свою холостяцкую берлогу.

Устало переступив порог, снимаю кроссовки и вляпываюсь в лужу. После мимолетного дежавю приходит озарение - и я матерюсь на весь коридор, не боясь быть услышанным. На этот раз в квартире точно не должно быть сюрпризов. Главный генератор порочных идей наверняка уже мирно спит в постельке. Не в моей, к сожалению. Но, благо, и не в Колиной.

В квартире без Каролины непривычно пусто. Никто не визжит, не сбегает от меня голышом, не пытается упасть на каждом углу…

Одиноко. И, как назло, даже Арни от меня спрятался.

– Терминатор, мать твою, за что ты мне мстишь? – рявкаю в пустоту и тут же сам отвечаю: - За Колю и балкон? Я же извинился, шерстяной ты обоссанец.

Сбросив носки на пол, босиком шлепаю на кухню. Насыпаю обиженному на весь мир коту корм, обновляю воду – и, обреченно вздохнув, иду вытирать его лужу. Арни редко оставляет мне такие «послания». Но метко. Коврик у порога придется выбрасывать.

Прибрав в прихожей и успокоившись, я нахожу кота и треплю его по холке.

– Не злись, мстительный говнюк. Если тебе станет легче, мне тоже хреново.

В ответ он привычно «мяукает матом», а затем важно плывет в спальню. Занимает место посередине постели, на смятых простынях, четко там же, где прошлой ночью спала Лина.

Падаю рядом. Меня передергивает от шелка. Холодно, скользко, противно. Но, вопреки здравому смыслу, я не меняю простыни. Потому что они пахнут ею. Тонкий, едва уловимый женский аромат действует на меня как антидепрессант.