Шрифт:
Такое обращение звучит для меня крайне непривычно. Но это пустяки. Вот что по-настоящему беспокоит, так это тот факт, что я совершенно не знаю нагардского. И если в портовом городе наверняка многие знают деларонский, то в замке Янгмара, вполне возможно, с этим возникнут проблемы. Нужно придумать, как выучить местный язык в кратчайшие сроки.
И, кажется, у меня уже есть одна идея, как это сделать.
Хэда Дрифа, как представилась хозяйка лавки, сноровисто помогает мне снять накидку в комнате для примерок, маленьком и действительно теплом помещении с камином и большой пушистой шкурой на полу. Цокает сочувственно языком, когда видит на мне одежду с мужского плеча. Просит разуться и снять кофту. И рубашку с брюками, если не стесняюсь.
– Вы не обидитесь, если я спрошу кое-что личное? — интересуется с невинным видом, деловито обмеряя меня, когда я выполняю её просьбу и ступаю на шкуру, чтобы ноги не замёрзли. На мне моё собственное бельё, уже трижды стиранное на корабле, так что я не стесняюсь.
– Смотря, что за вопрос? — хмыкаю, разводя руки в стороны, чтобы ей было удобней.
– Мне показалось, что вы явно не планировали… плыть вместе с нашим яргом в Нагард. Неужели он решился последовать традиции и похитить вас из дому, чтобы сделать своей невестой?
Ни в её интонациях, ни в эмоциях, нет даже намёка на осуждение этой самой традиции, так что мне приходится расстаться с последними иллюзиями насчёт того, что кто-то мог бы мне помочь сбежать, если бы я не поклялась Янгмару не делать этого.
– Именно так он и сделал, – пожимаю плечами с равнодушным видом.
– Представляю, как вы сейчас напуганы, – с сочувствием вздыхает хозяйка, неизвестно с чего сделавшая такой вывод. — Но могу вас уверить, что нагардцы своих невест не обижают, пылко добиваются их привязанности и любви. И очень ценят всю жизнь.
– Вы это знаете из собственного опыта? — не выдерживаю я. Легко ей говорить.
– Да, хэди. Семь лет назад меня точно так же привезли в Орхо прямо в том, в чём украли. И я поначалу была готова убить своего Джохана. А потом постепенно поняла, что лучше его нет никого на целом свете. И решила, что хочу с ним остаться на всю жизнь. Он мне и лавку эту помог открыть, воплотив мою заветную мечту.
– Очень рада за вас, – немного сбавляю тон. — Но со мной такого не случится. Каким бы хорошим не оказался похитивший меня мужчина, он от этого не перестанет быть для меня похитителем.
– Вы такая юная и категоричная, хэди, – добродушно улыбается Дрифа. — Я не буду больше ни в чём вас убеждать. Жизнь сама расставит всё по своим местам. Вдруг вы с яргом действительно судьба друг для друга? Не зря же он так категорично оказывался жениться на невесте своего брата, хотя я слышала, Совет старейшин очень сильно на него давил, настаивая на этом браке.
А вот это уже интересно.
14.3
– А зачем яргу жениться на ней? — удивлённо вскидываю брови. — В этом есть какая-то политическая выгода? Экономическая?
Не знаю почему, но мои слова заставляют уже хэду Дрифу удивлённо уставиться на меня. Будто она не такой реакции ожидала.
– Не знаю… Просто, это тоже традиция, – бормочет она растерянно.
– Что именно? Женитьба на невесте покойного брата?
– Нет. Брачный союз ярга с главной жрицей Праматери. Считается, что только в такой паре рождаются самые сильные ярги, – по лицу женщины видно, что она уже жалеет, что зацепила эту тему. Да и в её эмоциях это отражается. Кажется, меня теперь даже жалеют.
– Ясно, – поджимаю губы.
Хотя на самом деле ничего не ясно? Невестой брата Янгмара была жрица Праматери? У них так принято? У нас жрицы Богини и жрецы её сыновей отрекаются от мирской жизни, выбирая служение, и в браки не вступают. А тут, выходит, всё иначе? Может, дело в том, что женщин и так мало, чтобы позволить им ещё и от создания семьи отказываться, пусть даже ради служения Богине? А кто может быть более достойной парой для верховной жрицы Праматери нашего мира, чем правитель народа, на благо которого та служит?
Если смотреть с такой точки зрения, то получается вполне логично. Но всё-таки…
Очень странно я себя чувствую после таких новостей. Тут и почти нездоровое любопытство, толкающее меня выспросить у словоохотливой хэды все подробности, чтобы узнать, что это за невеста такая. И колючее раздражение, даже приправленное обидой за то, что Янгмар сам мне ничего такого не рассказал. И ещё что-то, очень царапучее и неприятное, в чём я огромным удивлением распознаю то, что привыкла в других людях читать, как ревность.