Усадив девушку, продолжаю целовать ее. Руки блуждают по желанному телу, кусаю ее губы, шею, зализываю места укусов и снова кусаю. Словно сожрать ее хочу. А еще хочу, чтобы она была голой. Вот прямо сейчас, передо мной. Ведь тогда я смогу осуществить одну из тех своих пошлых фантазий, что помогали мне кончить в душе. Не отказываю себе в удовольствии и действую смелее. Нащупываю застежку от верхней части ее наряда, отрываюсь от сладких губ, ловлю ее слегка поплывший от возбуждения взгляд. Не разрывая зрительного контакта, медленно тяну застежку вниз, слежу за реакцией. Ника закусывает губу, смущенно улыбается, глазки блестят. Но, что удивительно, не останавливает меня. Только взгляд ее мечется от моих глаз к моим рукам и обратно. Не останавливаюсь и я. И чем больше я расстегиваю молнию, тем шире расходятся в стороны части ее комбинезона, постепенно освобождая ее шикарную грудь. В том, что она шикарная я уже могу убедиться, потому что терпения моего надолго не хватает и с середины замка я резко дергаю язычок вниз, выпуская грудь полностью на свободу. А эта засранка еще и белье не надела.

— Блядь… — протяжно хриплю, — вот это вид, малыш! Я сейчас прямо в штаны спущу от одних только твоих сисек шикарных.

Едва договорив, задыхаясь от нестерпимой жажды, набрасываюсь на эту охренительную грудь. Сука, это просто что-то нереальное, никогда таких не видел и не трогал. Идеальные, круглые, упругие холмики, стоят торчком и украшают их яркие плотные соски, размером с небольшую вишенку. Провожу языком по одному соску, втягивая его в рот, засасываю и смачно, с пошлым звуком выпускаю его. Вкус просто сводит с ума. Это уже не я, а зверь, голодный до своей самки. Повторяю эти действия с другим соском, вторую грудь сжимаю рукой, массирую. Бля, она даже в ладони моей идеально лежит, словно под меня и сделана.

— Идеальная…

Сам не понимаю как, но именно это слово срывается с моих губ, в то время как с губ Ники начинают срываться тихие стоны. С невероятным трудом отрываюсь от сладкой груди, выпуская изо рта сосок, напоследок прохожусь по нему зубами и языком. Ника сладко ахает. Прижимаюсь лбом между ее холмиков, вдыхаю ее сладкий, ни с чем не сравнимый аромат, руками поглаживаю упругую попку. Пытаюсь прийти в себя, выравниваю дыхание.

— С ума меня сводишь, Зеленоглазка.

— Как и ты меня, — тихо отвечает Ника, обнимая меня и водя своими ноготками по моей шее и затылку. Приятно до мурашек.

— Надо идти, — нехотя признаю, — потому что если не остановлюсь сейчас, потом уже не смогу, малыш.

Мы с Никой снова замолкаем. Тишину в салоне автомобиля нарушает только наше хриплое, прерывистое дыхание. Мы оба возбуждены. Оба готовы сорваться в любую секунду. Но есть у меня подозрения, что Ника моя еще девственница, и, как ни крути, я не хочу, чтобы ее первый раз произошел “по-быстрому” в салоне автомобиля на парковке у жилого комплекса. Никогда не имел дел с девственницами. Столько мороки с ними, еще и зареветь в процессе могут. Хотя, я понимаю, больно и все такое. Но меня подобное не торкает. С Никой же мои мысли мечутся от “Совсем неважно, если у нее кто-то был до меня и она уже не девственница…” до “Хоть бы, хоть бы она была девственницей! Хочу быть ее первым во всем!”.

— Идем? — отрываюсь от ее груди, застегиваю ее комбинезон.

— Куда? — Ника оглядывается по сторонам и начинает хмуриться. — Ты так и не ответил мне. Где мы? Куда ты меня привез?

— А ты не догадываешься?

— Дамир, я не просто догадываюсь. Мне кажется, я точно знаю. Но я просила отвезти меня домой! — девчонка начинает нервничать и ерзать на моих коленях в попытке переползти на пассажирское сидение. Кто б ее туда отпустил…

— Смирно сиди! — рявкаю строго. Ника затихает. — Пожалуйста, не шевелись, — добавляю уже мягче, чтобы она не обиделась, а то вон, уже надулась, как мышь на крупу. Даже губки дрожат. Тяну ее к себе и нежно целую. — Не дуйся, я уже тебе говорил, что тебе не идет. Попросил сидеть смирно, потому что едва сдерживаюсь, чтобы прямо сейчас не насадить тебя на свой член. Я уже на грани, Зеленоглазка. А ты своими телодвижениями только усугубляешь ситуацию. Хочешь, чтобы я трахнул тебя прямо здесь? — вопросительно смотрю на нее и едва сдерживаюсь от смеха, когда замечаю как ее глаза увеличиваются от шока и возмущения.

— Не надо здесь! — выпаливает спустя мгновение, не задумываясь о смысле сказанного. Это к лучшему, мне же проще.

— Рад, что тебя не устраивает только место, а с тем, что это буду я, ты уже смирилась, — смачно и звонко целую Нику в губки, не давая высказаться. За что, собственно, и получаю укус. Девчонка слегка прикусывает мою нижнюю губу. Не больно, но до крови. Сама же пугается того, что сделала, когда видит выступающие красные капли на моих и чувствует вкус крови на своих губах.

— Прости, прости, прости… — зацеловывает место укуса, — я не хотела, не знаю, что на меня нашло.

— Какая ты кровожадная, Зеленоглазка, — откровенно угараю над ней, слизывая капли крови языком. — Хотя, это даже хорошо. Так будет справедливее.

— Почему? При чем тут справедливость?

— Ну, как при чем? Ты пустила кровь мне, я пущу немного крови тебе… — хриплю, прижимаясь губами к ее нежному ушку, слегка прикусываю его, Ника вздрагивает. — Только совсем другим способом…

— Каким это? — также, как и я, Ника шепотом задает вопрос, продолжая прижиматься ко мне всем своим телом. Правильно, девочка, слушай свое тело, оно точно знает чего хочет. А хочет твое тело меня!

— Сегодня же заберу себе твою девственность! — твердо и в полный голос заявляю я и немного отстраняюсь, чтобы видеть лицо Ники. Да, иду ва-банк, но это, своего рода, момент истины. Сейчас я и узнаю ответ на вопрос, который меня мучает.

— Ах, ты, гад самонадеянный! Девственность мою он захотел! Не собираюсь я отдавать тебе свою девственность! Ни сегодня, ни завтра! Ни через неделю! — злобно шипит Ника. Выглядит это, конечно, забавно, с учетом того, что она продолжает сидеть на мне в весьма провокационной позе. — Лучше укуси меня!