— И долго ты там будешь стоять? — из моих мыслей меня выдергивает чуть хриплый голос парня.

— Я… Эмм… — поворачивается и смотрит на меня, сложив руки под грудью. Его губы трогает едва заметная улыбка. Может, не все так плохо, как я себя накрутила?

— Ну так и? Может, подойдешь уже?

— А надо?

— А разве нет? — приподнимает бровь, одаривая меня скептическим взглядом.

— За… зачем? — Боже, я не только мямлю, но еще и заикаюсь. Опускаю глаза и старательно рассматриваю рисунок на напольном покрытии. Красивый такой…

— Ник, ты серьезно? — кажется, начинает злиться. — На меня посмотри, — строго. Смотрю на него, но стараюсь избегать его глаз. Боюсь того, что могу в них увидеть. Хотя чего уж там, я ведь понимаю в кого влюбилась. Понимаю, что скорее всего я “одна из…”, а не единственная. И при всем при этом я сознательно пошла на этот шаг. — В глаза, Ника! — подчиняюсь. — А теперь подойди ко мне.

И я иду. Снова словно под гипнозом каким-то шагаю вперед. Может, Дамир владеет какими-то техниками нейролингвистического программирования или что-то в этом роде? Потому что уже не в первый раз замечаю, что подчиняюсь ему. Безусловно. Интуитивно. На уровне рефлексов.

— Ближе, Зеленоглазка, — голос Дамира становится более низким, бархатным, с приятной хрипотцой, что отзывается во мне томным желанием. — Еще ближе…

Как только подхожу вплотную, крепкие руки хватают меня и прижимают к сильному телу. Не сопротивляюсь. Сама наслаждаюсь близостью. Позволяю себе обнять Дамира, глажу его, вдыхаю его запах, пока сам Дамир прижимается губами к моей шее и оставляет на ней несколько влажных поцелуев, от которых мои ноги подкашиваются.

— Ну, привет, Зеленоглазка! — поцелуй в шею.

— Привет, — шепчу в ответ.

— Как себя чувствуешь? Все нормально? — в голосе слышна забота. И снова поцелуи между вопросами.

— Да.

— Точно? — поцелуй в ключицу.

— Да.

— А чего тогда мялась на пороге? — отрывается от своего занятия, смотрит на меня с легким упреком.

— Ничего… просто… я…

— Ника, говори как есть. Что беспокоит? Выкладывай, — давит своей аурой и я сдаюсь. Прячу лицо за своими ладонями, упираюсь в его грудь и признание само собой срывается с губ:

— Страшно… — шепчу едва слышно. Кажется, что и не дышу вовсе. Вот сейчас он посмеется надо мной, наивной и глупой девчонкой, что вообразила себя лучшей из всех его бывших партнерш, и я вообще со стыда сгорю. Но, вопреки моим опасениям, Дамир напрягается, его тело становится каменным, хватка жестче.

— Почему страшно? Чего боишься? — также тихо интересуется и после небольшой паузы добавляет: — Или кого?

Молчу. Не знаю, хватит ли смелости сказать.

— Меня? Ты боишься меня? — спрашивает Дамир и отпускает меня. Отходит на шаг и мне сразу не по себе становится.

— Нет-нет! Что ты! — спешу заверить его. — Не тебя, а…

— А чего тогда, Ник? — снова приближается, берет мои холодные ладони в свои руки, тем самым давая поддержку. Смотрит в глаза и ждет моего ответа. И я решаюсь. Как говорит Кот: “с места в карьер”.

— Твоей реакции. Я боюсь твоей реакции. Просто проснулась, а тебя нет, — тараторю. Стараюсь успеть сказать все, пока неожиданный приступ смелости не закончился. — Страшно было, что я не понравилась, что не понравилось тебе со мной. Что сейчас выйду, а ты будешь чужим и холодным. — С каждым произнесенным мной словом взгляд Дамира становился все более ошарашенным. — Боялась, что прогонишь, получив свое… Что стану не нужна… — последнее почти беззвучно проговариваю.

Но Дамир будто по губам читает, понимает каждое слово. Тишина… Глаза в глаза. Оба молчим. Слышно только наше дыхание. Сколько так проходит времени — минута, две, час… Неважно. Потому что потом Дамир срывается. Он хватает меня за талию и буквально закидывает на кухонный стол. Вклинивается между моими разведенными ногами и набрасывается на мой рот. Целует так жестко, порочно, агрессивно. Словно злится и за что-то наказывает меня. Его руки хаотично блуждают по моему телу, то поглаживая, то пощипывая. Затем и вовсе проникают под футболку, под которой у меня нет лифчика, и начинают мять грудь. Дамир урчит как огромной котяра, покрывая все мое лицо поцелуями, а затем внезапно прикусывает подбородок, привлекая мое внимание.

— Ты серьезно думала, что я выставлю тебя за дверь после всего, а, Ник? — рычит, едва сдерживается. — Ты, блядь, серьезно? После всего, что я тебе говорил? После того, как трахал и кончал в тебя? — распахиваю ошарашенно глаза от его столь грубых слов. Но вот незадача, почему-то именно эти откровенные пошлые, грубые слова отдают сладкими импульсами мне между ног. Боже, я испорченная… А Дамир тем временем продолжает на меня рычать, периодически срываясь на крик. — Да, Ника! Да! Я! Кончал! В ТЕБЯ! Намеренно! Специально! И нехер сейчас хлопать ресничками. Я тебя пометил! Ты МОЯ! Это ясно? Или мне в тысячный раз повторить придется?