Я понимала, что осталось совсем чуть-чуть: медбрат уже прощупывал пульс, врач копался в сумке. В тот год мы взяли детей и отправились в путешествие по всему миру. В Драконовы Горы в дом Исенгрима, в Ард Дол к Айонантаниэлу, в Алтинадир повидать Борха и его сына, который уже научился трансфигурировать и оказался жгучим юным брюнетом, неуловимо похожим на Саскию. Зоуи тоже прибыла во дворец Хатун Мелике.

— Пока в мире есть хоть один золотой дракон, мир выдержит, — сказала она.

— А если их три, то пусть другие миры боятся! — воскликнул Борх.

На прощание Веструм отвела наше семейство в сторону и выдала Ульяне белого, а Гленну чёрного шахматного коня.

— Предназначению надо немного помогать, — подмигнув нам с Иорветом, сказала она.

Погостили мы и в Вергене у Киарана, и может быть зря, потому что Ульяна любила его всё отчаянней и не забыла о вырванном обещании, а он, кажется, так и продолжал видеть в ней ребёнка. Доехали до Синих Гор к Свободным Эльфам, потом до Ковира, где нам с дочерью пришлось втиснуться в двадцатикилограммовые бальные платья, а потом на Скеллиге. Рагнар был тут вместе с поседевшей Керис. Он отвёл меня на могилу Наины.

— Она была очень счастлива здесь, — сказал он.

— Я тоже, — прошептала я.

Потом всей семьёй мы вернулись в дом на мельнице. Всё-таки, это было лучшее место на Континенте. Стояла поздняя осень. Врач уже отломил кончик ампулы.

— Я ненавижу время, — сказал Иорвет, когда мы вечером, как обычно, сидели на ступеньках веранды. — Я ненавижу его, потому что ничего не могу с ним сделать.

— Мы знали, что рано или поздно так будет. Та Яна дала нам целую жизнь времени.

— Я знаю, но не могу смириться, — он притянул меня к себе, обнял. — Мне кажется, что ты ушла далеко вперёд по дороге, куда мне путь закрыт. А я остался, несмотря на то, что мы жили бок о бок и вырастили детей. Ты уходишь, а я топчусь на месте.

— Я ещё не собираюсь умирать! — рассмеялась я. — Может я и стара, но тело моё здорово, и я крепко держу в руках меч.

— Ты всегда легкомысленно относилась ко времени.

— А ты слишком серьёзно.

Мы целовались, позабыв о времени, будто и не было всех этих лет, будто бы я не изменилась. Эльфы, не знающие старения, не обращали внимания на такие мелочи, им важна была суть, и я радовалась, что мои дети выросли настоящими эльфами, и что Иорвет был им.

На следующее утро я не смогла поднять Розу Шаэрраведда.

***

Мы позвали детей.

— Время пришло, — сказала я. — Ульяна, возьми меч.

Я смотрела на них, пытаясь запомнить так, чтобы хватило на вечность. Моя дочь, превратившаяся в гибкую зеленоглазую и рыжеволосую красавицу (сама себя она считала уродиной) сжала кулаки и зарыдала. Гленн, который с годами всё больше становился похожим на Иорвета, нахмурившись, молчал.

Я обнимала их, целовала напоследок, и всё равно казалось, что этого мало. Роза Шаэрраведда засветилась ясным голубым пламенем в руках Ульяны.

— Мне нечего передать тебе, родной… кроме математики, — я развела руками, — и разве что это.

Я надела на его шею кулон из драконовой чешуи Саскии. Гленн обнял меня и вдруг, наш сдержанный мальчик, которому я едва доставала до плеча, зарыдал, уткнувшись носом мне в макушку.

— Открой портал, — сказал Иорвет и расстелил на столе карту. — Озеро Моречко, Велен, южнее Коломницы. Я провожу маму.

Гленн утёр глаза, склонился над картой. Иорвет подошёл к Ульяне, прижал к груди, расцеловал, потом пришла очередь сына.

— Я люблю вас до неба, до других миров, — сказала я, сгребла их обоих напоследок в охапку. — Всегда помните это.

Гленн взмахнул руками, и у камина открылось светящееся портальное кольцо.

— Скоро увидимся, — сказал Иорвет детям, и мы шагнули в портал.

***

— Мой сын! — гордо сказал Иорвет, когда мы выступили из портала прямо перед почерневшей вросшей в землю хижиной на берегу крохотного озерца. — Ровно то место, какое я и задумывал.

— Наше место, — улыбнулась я.

— Можешь идти? — спросил Иорвет, мотнув головой в сторону мостков с лодкой.

— Да.

Он внимательно посмотрел на меня — я почти висела, обхватив его за шею. Легко подхватил на руки.

— Это самая романтичная смерть, которая у меня когда-либо была, — засмеялась я, прижавшись ухом к его груди и слушая, как стучит сердце.

Иорвет оттолкнул веслом лодку от мостков. Она плавно покачнулась, выплыла на середину озерца и остановилась. По отвесной скале переливался по камням ручей.