— Какие ножки, на них бы сапоги кирзовые, да десяточку пробежать, — сделал комплимент Диане вытянувшей длинные стройные ноги на соседний стул. Ничуть не смущаясь, Диана спросила в ответ: — Чай будешь?

— Буду, а потом спать, — заявил Зипка и уселся за стол.

— Руки помой сперва, потом чаю дам, — включила режим строгой воспитательницы Кристина. Зипка вздохнул и поплелся мыть руки. По пути к раковине, передумал, развернулся и пошел в душ. Выходя из душа, скрипящий от чистоты Макс также замотался в банное полотенце и протопал в столовую, где был усажен на стол, на котором его уже ждала яичница с бутербродами и чаем.

— Вот это я понимаю, завели хозяек в доме, — восхитился Зипка.

— Лопай, Склифосовский, — добродушно похлопала его по плечу Диана.

Я — Сидоров, — поправил ее Макс.

— Да хоть Петров, ешь, давай и спать вали.

Зипка не заставил себя ждать. Мгновенно все слопал, и уже допивал чай, когда хлопнула входная дверь, и в столовую, как мухи на свет ввалились Сема с Мохером.

— О, че за вечер древнеримской поэзии? — удивился Сема, лицезрев троицу в полотенцах, сидящую за столом.

— Если это Цезарь, то я его щас зарэжу, — указал пальцем на довольного Зипку Мохер.

— Цезарь это салат его не зарезают, а нарезают, — встала на защиту Зипки Кристина.

— Да просто лень было наверх за одеждой подниматься, — сообщил Зипка.

— А мы свою в стирку закинули, а чистой не нашли, — сказала Диана.

— А если, вдруг, война а вы тут почти голые и без оружия? — спросил Сема.

— Поведем войска в бой, гордо размахивая белым флагом на флагштоке, — ответил Зипка.

Все представили себе голожопого Зипку, намотавшего на свой флагшток полотенце, идущего перед строем танков в атаку и дружно заржали.

— Кому смеемся после отбоя? — в столовую ввалились хмурые Леха со Славкой.

— Да Зипка себя генералом Цезарем возомнил, собрался голой шашкой порубать всех Чужих, — сообщил Сема вновь прибывшим.

— Ну ладно. Пара часов у нас есть. Что с подготовкой к рейду? — спросил Леха.

— Все в норме, техники работают, — отчитался Зипка.

— МТО выделили, должны подвезти, технарям загрузку отдал, — доложил Сема.

— Мы тоже с командиром перетерли. Он, в целом, идею поддержал. Будем ждать, что сверху скажут, — сообщил Леха: — А где Олег?

— Еще не было.

— Девушки, милые, сделайте нам так же хорошо как этому, — указывая пальцем на Зипку, попросил Славка.

— И мне тоже, а что дают? — в дверях стоял припоздавший Олег и доложился об успехах: — Техроту поднял, наших будить не стал, пускай пока дрыхнут.

— Все. Все марш мыться, бриться, а мы пока поесть сготовим, — скомандовала Диана и добавила: — Но только, если одежду дадите.

— Щас принесу, — включил режим кабанчика Зипка. Взглядом опытного прапора снял мерки с девушек и утопал из столовой. Остальные парни ушли на помывку.

Через пару минут Зипка вернулся, выдал девушкам по халату, пообещав попозже сводить на склад, и отбыл спать.

Накормив и отправив спать остальных, девушки остались убираться на кухне.

— Слушай, — сказала Диана: — А ведь они реально были в той мясорубке у озера. Видела, какой у Зипки шрам на плече?

— Бедняжки, — ответила Кристина: — И до сих пор воюют. Видео же показывали, как их эвакуировали оттуда, там почти вся рота погибла.

— Ладно, хорош грустить, на то они и мужчины, чтобы драться с врагом.

— Да сейчас и девчонки так же воюют многие. Даже мы, егеря, частенько гибнем хоть и не на передовой, — возразила Кристина.

— Время такое, — философски сказал Диана: — Давай выпьем, я тут коньяк нашла.

Девушки накатили за здоровье воинов, потом еще разок за павших на поле боя и отправились спать.

Егор и Пашка неслись на машине по ночному городу. В свете фар машины мелькали тёмные дома и редкий встречный транспорт. Егор, с визгом резины, вгонял машину в повороты и уже нарушил, казалось, все правила дорожного движения. Если бы не черный цвет номеров машины и наглость Егориной морды, ему могла бы грозить натуральная анальная кара от встречных патрулей. Но, видимо, страстной любовью к представителям контрразведки они не страдали, и остановить машину не пытались.

Людей видно не было. Город выглядел пустынным. Полуторамиллионный город в первые дни Вторжения был довольно сильно разрушен ударами с орбиты и десантом Чужих. Половина города превратилась в бетонное крошево, все мосты были разрушены. Каким чудом расположенная неподалеку плотина не заинтересовала Чужих, непонятно. Иначе, скорее всего, столица сейчас располагалась бы где-то в другом месте. Тогда погибло больше полумиллиона человек, и санитарные команды полгода потом разыскивали и хоронили трупы. Сейчас, конечно, ситуация стала получше. Трупов на улице не валялось, да и завалы порядком разгребли, по меньшей мере, расчистив улицы для проезда транспорта. А кое-где уже стояли новые здания и строились еще. В общем, город жил. Пусть не было тысяч ярких огней вывесок магазинов, да и обычное ночное уличное освещение отсутствовало, в первую очередь из соображений экономии электричества, но светящиеся вывески и указатели все же встречались.