– Я ничего не слышала, – Светка сделала круглые глаза.

Дрянь какая, не слышала она. Розка выскочила из-за стола, и на улицу, как будто у неё живот схватило. А Димка, урод, сидит глазами меня сверлит. Стреляет, то на меня, то на Светку, а та дура, дурой молчит как рыба,

– Ма-альчики! Вы что? Не надо ссориться. Я пойду Розу искать…

– Ты что, козёл делаешь, – попёр на меня Димка.

– Я тебе, как другу говорю, нельзя так, – ответит он за «козла», подумал я про себя, – Светка всё знает, она про вас расскажет, сплетни пойдут. Зачем девчонку позоришь? Ты же сам говорил, что она тебе не нравится, – сейчас, главное было выпустить из Димки пар, чтобы драться не полез, – кстати, про козла, хочешь, анекдот расскажу?

– Девчонки разберутся! Ты сам волну не гони, и зубы не заговаривай. Пойду, расскажу…

– Дима, ты меня знаешь, я бы такого не сделал, это случайно так вырвалось, не знал, как сказать.

– Так и сидел бы тихо, и не совал бы свой нос!

– Дурак! Я же о тебе забочусь. Узнают, из училища выгнать могут.

– Как узнают? Кроме тебя, сказать некому. Роза и Светка, подружки, сами разберутся.

– Так, про козла, рассказать?

– Ну…

– В милиции мужика спрашивают, Вы, зачем соседского козла убили? Потому, что козёл каждый день стоял за забором и кричал, Ка-Ге-Бе-е, КГБе-е…, ха-ха-ха!

– Всё, весь анекдот?

– Всё. Правда, смешно?

– Дурак ты! Ты и есть козёл! При чём тут это? Трепло…

– Слышь, Дима, вы что там, на печке, трахаетесь?

– Тебе то, что? Ты что, завидуешь? А, ну, понятно. Успокойся, никто не трахается.

– А чего кряхтите?

– Что, так слышно? Мы просто балуемся.

– Ну да, слышно, если прислушаться. Вы как туда залезли оба, Светка покой потеряла.

– Светка, или ты, покой потерял? Ну и занялся бы Светкой.

– Да ну её, она же плоская, как доска. Не то, что Роза. Ты же говорил, что она тебе не нравится?

– Да, меня восточные красавицы никогда не привлекали, мне нравятся, наши, курносенькие.

– Так, зачем она тебе?

– Тут же делать нечего. А других нет. Может, был бы телевизор, так и сидели бы и смотрели.

– Так ты от скуки, вместо телевизора, девчонку позоришь? – не выдержал я.

– Чего ты привязался, кто её позорит? Она сама на печку залезла, я её и не звал.

– Сама залезла?…

– Ну да, сама.

– А потом, тоже сама?

– Ну, потом, как-то само получилось.

– Вы там, целуетесь?

– Да пошёл ты к чёрту? Чего ты всё выспрашиваешь? Целуемся, не целуемся, какое твоё дело?

– Потому, что это цинично, так. Она же, тебе, даже не нравится.

– Ну, почему не нравится? У неё попка, такая крепкая, выпуклая. Она семь лет художественной занималась.

– Попка выпуклая….

– Да, и сиськи пистолетиком, ты же сам видишь.

– Сиськи?…

– О-о, у тебя, я вижу, слюни потекли? Завидуешь, что-ли? Или, она тебе нравится?

– Нравиться, с самого начала нравится! Как только я увидел её. Ещё на вступительных экзаменах. Она такая стройная, пластичная, порхала как мотылёк. Я даже рисовал её.

– И ты к ней не подошёл? Ты влюбился, что-ли? Чего же не сказал? Мне и голову не приходило. Ты же мой друг, странно. Ну, хочешь, забирай её. У меня с ней ничего не было.

– Как, забирай? Ты про неё, как про вещь. Разве можно, так цинично? Она, такое нежное создание.

– Да, правда? Нежное создание? Что же ты ей такого тут наговорил? Ты же её шлюхой выставил, да ещё перед подругой…

– Я такого не говорил, я не хотел. Так получилось… Просто, она мне очень нравится.

– Ладно, сделаем так, я сегодня уйду, меня ребята звали в карты играть. Не хотел идти, но ради тебя, пойду. А ты тут оставайся и разбирайся. Извиняйся, объясняйся. Никто тебе не помешает. Может, надо Светку убрать? Нет, наверное, не получиться. Роза без Светки, теперь наедине с тобой может не остаться. Вообще то, Светка и не помешает. Ну, хочешь так?

– Ты, настоящий друг!