— Ясно, ясно, — равнодушно произнёс штабной, не придав значения реплике механика, — только мы как теперь проверим, что все эти инструменты реально использовались только в мирных целях или не использовались?

— Никак, — тут же ответил механик, начиная понимать, что долгие паузы в этом диалоге, скорее походящим на допрос, совсем не выгодны и даже опасны, в том числе для него же.

— Вот именно. Никак! Хоть это признаёшь. Мне важно… Нам важно, — штабной выдержал короткую паузу, — чтобы ты понял серьёзность своего положения. Чтобы ты понял его опасность, — приглушённый голос штабного зазвучал едва различимо, становясь на последние доли секунды похожим скорее на отдалённое эхо. — Ты чувствуешь опасность? — вдруг резко вскрикнул штабной. Голос его зазвучал злобно и угрожающе.

Механик снова замолчал. На этот раз он, судя по всему, потерял линию логики, проводимую штабными.

— Ощущаешь опасность или нет, спрашиваю? — не снижая накала агрессии и громкости голоса, повторил штабной.

— Теперь точно да, — как можно более твёрдо попытался сказать механик.

— Оно и правильно! Сейчас код ситуации — «опасность». И тогда был код ситуации — «о-па-сность»! Врубился, тупень, или до сих пор нет? Почему ты докладываешь код ситуации «безмятежность», когда он — «опасность». Бестиар скрылся в неизвестном направлении… И что дальше? Это не означает безопасности. Это не означает безмятежности. Одного из наших, пусть он и не особо ценный экземпляр, завалили. А ты докладываешь — код ситуации «безмятежность»? А может, всё же ты его и грохнул? Ломом, например? Я во дворе об него чуть не споткнулся.

— Я вам правду говорю, это не я. Ладно… Ладно… То, что я физически хуже подготовлен, чем вы это вы на слово, наверное, и не обязаны верить — это можно имитировать, даже обмануть. Но вы гляньте на его рану — сразу станет понятно, что его голову продырявили здоровенными когтями. Тут уж против логики же не попрёшь.

После этих слов механик словно осёкся. Видимо, в пылу разговора, он и сам не заметил, как последние слова зазвучали слишком фамильярно.

Что было готово произойти сейчас там, по ту сторону едва просматриваемого пола, с которого, словно сталактиты свисали еле видные паутинки? Искатель уже готов был передвинуться в сторону люка в подполье — если намечался бой, то лучше находиться как можно ближе к выходу.

— Ты чертовски прав, приятель. Но ты только подумай, насколько бы было проще, если бы тебе вообще не приходилось париться насчёт таких мелочей. Даже наоборот — вещи могли бы приносить пользу, становясь функциональными. Тебе, трудно представить, но ты попробуй: вот есть у тебя молотки, даже, может, что-то другое, и оно не просто валяется на террасе, в подполье, или куда ты собирался этот металлолом спихнуть, а помогает тебе в деле.

— Каком?

— Ну… Каком попросят выполнить. Например, обозначился некто непокорный в городе. Дают тебе адрес. А ты уже выбираешь, что с собой прихватить — молоток, а может и пилу, — наверху послышался металлический шелест — штабной, похоже, перебирал инструменты. — Ну что? Почему молчишь?

— Так а… Что говорить… — неуверенно начал механик, чувствуя, что диалог заходит в опасный для него тупик. — Это что-то… Вроде предложения сотрудничать?

— Бинго! Вот она сила ума! Наш ныне умерший соратник должен был доходчиво намекнуть на сотрудничество. Разве этого не было?

— Было…

— И ты до сих пор, выходит, не определился. Что мешает?

— Даже не знаю… Не подхожу я на эту работу, мне кажется.

— Может, именно кажется? Тебе бы не предлагали непосильное.

— Я бы… ещё немного подумал.

— Подумал, — задумчиво протянул штабной. — Ну, это можно. Подумать — дело хорошее. А по инструментам — не парься, пригодятся. Эй, придержи его! — крикнул штабной своему напарнику.

В тот же миг половицы заходили ходуном, топот каблуков по деревянному полу отдавался в висках гулкими тупыми и сильными ударами.

— Я и правда подумаю. Дайте хоть денёк! Пожалуйста! — закричал механик.

— Держи его! — продолжал крикливо командовать штабной.

— Да держу. Бей!

После этих слов вновь раздалось кратковременное металлическое эхо от возни с разложенными на столе инструментами. И вскоре послышалось пять сильных ударов, уходящих сверху вниз гулом в подполье.

Крик механика, прорывавшийся сквозь сжатые зубы, повис в практически осязаемом воздухе дома.

Глава 8. Механик: под гнётом вербовки. Часть 1-4

Голос механика ещё около полминуты балансировал между сдерживаемым криком, хрипом и подобием всхлипывания, только низким голосом. Половицы едва уловимо поскрипывали, в остальном в комнате было тихо — и это воспринималось немногим легче, чем звуки побоев, раздававшиеся недавно по ту сторону деревянного пола.

Вскоре послышалась какая-то возня, вновь напомнившая копание в инструментах на столешнице. Искатель сделал было осторожный шаг назад и вправо, чтобы вскоре выскочить из своего убежища и вмешаться в конфликт. Упивавшиеся пытками ищейки могли, скорее всего, не ожидать чьего бы то ни было появления, а, значит, превратить их из хозяев положения в жертв было не так и сложно. Главное, открыть люк подполья как можно быстрее, избегая скрипа и покинуть неудобную лестницу поскорее, а уж потом — будет видно, на чьей стороне перевес.