Можно ли винить кого-то в случившемся? Кичиро знал, что можно. Себя. Раз попали, значит был слишком медлителен, плохо тренировался. Слаб. И потому парень совсем не держал обиду на свою судьбу, изо дня в день помогая отцу содержать трактир. Это была достойная работа, не позорящая себя и семью.

Прошло около часа, когда за окном снова раздались будоражащие повседневность звуки. Скрипя осью и снегом, показалась старая пастушья телега, влекомая пегой кобылой. В ней сидел кучер и человек, закутанный с головой в одеяло, пошатывающийся из стороны в сторону от неровной снежной колеи. Саму телегу конвоировали еще трое солдат.

Их Кичиро узнал. Юго-восточный погранотряд.

Входная дверь отворилась, и вместе со снежной пылью в помещение вошел рослый мужчина в темно-зеленых кожаных пластинчатых доспехах. Кичиро мгновенно узнал его и слегка поклонился. Мужчина снял с головы шлем, высвободив черные, стянутые в хвост, волосы, и ответил на поклон.

– Приветствую, Микайо-сан.

– Здравствуй, брат, – Микайо поправил сбившейся на поясе меч, после чего прошел к ближайшему столу и сел, – Налей воды, пожалуйста.

– Что происходит? Почему вы не на посту?

– Телегу видел?

Кичиро, наливавший черпаком охлажденную воду, повернулся к окну. Конвой уже скрылся из виду, но скрип телеги все еще был слышен.

– Да.

– А женщину в ней?

– Да, – Кичиро вернулся к столу и протянул Микайо чашу.

– Спасибо. Так вот, – мужчина в три глотка с упоением осушил чашу, – …так вот, это селянка из Шаратори. Восемь дней добиралась, из них три – пешком. Она еще и заблудилась. Несколько дней делала крюк лесами.

– Невозможно… – Кичиро с изумлением попытался прильнуть к окну, чтобы еще раз, повнимательнее разглядеть незнакомку.

– Эта «невозможность» сидит в телеге.

– Да я верю. А зачем…?

– Рассказать, что Шаратори полностью вырезали.

В наступившей тишине стал слышен треск поленьев в печи. Кичиро сидел в исступлении, нахмурив брови.

– Это правда? – выдавил он наконец.

– Я не знаю, Кичиро-сан. Когда мы выезжали, туда направились два всадника. Если они подтвердят ее слова, то окажется, что у нас под носом совершили набег.

– Но кто!?

Микайо отрешенно помотал головой.

– Шаратори… там же не меньше двадцати семей жило. Сколько же было нападавших?

– А вот здесь ее словам я бы не верил.

На вопросительный кивок Кичиро, прогнавшего трущегося о ногу кота, его брат, Микайо, выставил перед собой пятерню и согнул все пальцы, кроме указательного.

– Это шутка?

– Она сказала, что видела только одного. И все время называла его то демоном, то призраком. Видела, как он без устали разрубал всех попадавшихся под руку.

– Ты в это веришь?

– Что он был один? Нет. Что Шаратори действительно атаковали? Возможно. Разведчики докладывали, что видели людей клана Орана-Тори у наших границ. Перед зимой. Посмотрим, что скажут наши парни.

– Да. Конечно.

– Ты понимаешь, что я это все тебе рассказал как брату, Кичиро-сан, и бывшему воину? Помни о чести и помалкивай об этом, пока дайме не примет решение.

– Само собой, Микайо-сан.

– Отец здесь? Я умираю с голоду после дороги.

Снова пошел снег. Дрожащий свет костра и факелов, по периметру частокола, выхватывал из сгущавшихся сумерек ниспадающие хлопья. Еще более крупные, чем накануне. То и дело с разных сторон доносилось шуршание отряхивающихся часовых, по мере того, как они превращались в неподвижный сугроб.

– Ну… зато не холодно.

Напарник говорившего шмыгнул носом и покосился на небо, прищурив один глаз. После чего пожал плечами. Он никогда особо не отличался словоохотливостью, особенно неся караул.

Чего не сказать о его напарнике, молодом стрелке Нобуо-сане. Сослуживцы за завтраком шутили, что снег идет не переставая из-за Нобуо, который умудрился позавчера промолчать двадцать минут.

Шутка была хорошая, но смех продлился недолго. В последнее время все напряжены случившемся в Шаратори. Эта новость словно сгустила воздух над заставой, лишив воинов покоя, будь над верхушками сосен солнце или же месяц. Если в Хокурикудо объявились налетчики из соседних кланов, то «Белое крыло», как крайняя и единственная погранзастава на этом торговом тракте, была первым претендентом на встречу с врагом.